Геннадий Кацов

Все же показательней и действенней было бы собрать книги неугодных современных авторов — врагов и вредителей — и сжигать их хотя бы раз в неделю в вечерний праймтайм на центральных площадях в разных российских городах. Под шаманские песни Шамана, стихи Юнны Мориц, и с перебивками на рекламу, которая призовет запоем читать последние романы Захара Прилепина.

А ближе к президентским выборам можно устраивать костры почаще и в утренний праймтайм, пока все неугодные книги не будут сожжены под радостное сопение миллионов телезрителей…

Нынче история все чаще врывается в повседневность, напоминая о своих самых отвратительных страницах. Книги нескольких писателей запрещены в РФ из-за высказываний авторов и их гражданской позиции. Вчера еще романы Акунина и Быкова власть устраивали, но сегодня их изымают из магазинов, проводят обыски в издательствах, не допускают к читателям в библиотеках, запрещают к упоминанию.

Всё: нет больше таких авторов и не будет никогда больше их книг. Чтоб и другим неповадно было распускать свой литературный язык и высказывать свою нежелательную писательскую позицию.

Но не хватает зрелищности! Понятно, пока еще не хватает, поскольку не дана отмашка на инициативу какого-нибудь Союза российских читателей, которому будет что предложить и народу, и партии. По известному историческому сценарию, кошмарному прецеденту в гитлеровской Германии 1933 года.

В марте Союз немецких студентов выступил с инициативой защиты от негерманского духа. Были составлены списки авторов и трудов, которым не место в немецкой истории и в библиотеках. По спискам, книги изымали из абонементов, запрещали в продажу, а мысль об их уничтожении как-то пришла, вроде, сама собой.

Многих авторов уничтожить не успели: Германию добровольно или принудительно уже покинули Томас и Генрих Манны, Эрих Мария Ремарк, Лион Фейхтвангер, Арнольд Цвейг, Эрнст Толлер, Франц Верфель, Якоб Вассерман, Бруно Франк, Стефан Георге, Бертольд Брехт и многие другие.
Собственно, чистка библиотек и полок в книжных магазинах стала продолжением политики изгнания одних писателей, и идеологического перевоспитания других, тех кто в стране остался.
А уже от освобождения полок с антинародной литературой до ее сожжения — было рукой подать. Всего-ничего: кампания началась в марте-апреле — уже 10 мая на берлинской площади императора Франца-Иосифа студенты и преподаватели Берлинского университета сожгли более 25 000 томов «негерманских» книг. Инициатива была поддержана в других городах, а там, где 10 мая выпал дождь, перенесли окончательное решение книжного вопроса на солнечный день.
В Берлине, Бонне, Мюнхене тысячи студентов приняли участие в факельных шествиях против «негерманского духа». Под музыку оркестров, под пение и марши немцы бросали книги в костры, сопровождая все это так называемыми «клятвами на огне» и заранее прописанными речевками. Произнесение этих специальных «огненных речёвок» (нем. Feuersprüche) было частью дьявольского ритуала, и состояла речевка из 9 пунктов (зачитывать надо было громко и с «выражением»):

1. Против классовой борьбы и материализма! За народность и идеалистическое мировоззрение. Я предаю огню писания Маркса и Каутского.

2. Долой декадентство и моральное разложение! Упорядоченному государству — порядочную семью! Я предаю огню сочинения Генриха Манна, Эрнста Глезера и Эриха Кестнера.

3. Возвысим голос против уклонистов и политических предателей, отдадим все силы народу и государству! Я предаю огню сочинения Фридриха Вильгельма Фёрстера.

4. Нет растлевающей душу половой распущенности! Да здравствует благородство человеческой души! Я предаю огню сочинения Зигмунда Фрейда.

5. Нет фальсификации отечественной истории и очернительству великих имён, будем свято чтить наше прошлое! Я предаю огню сочинения Эмиля Людвига и Вернера Хегемана.

6. Нет — антинародной журналистике демократически-еврейского пошиба в годы национального восстановления! Я предаю огню сочинения Теодора Вольфа и Георга Бернгарда.

7. Нет — писакам, предающим героев мировой войны. Да здравствует воспитание молодёжи в духе подлинного историзма! Я предаю огню сочинения Эриха Марии Ремарка.

8. Нет засорению и уродованию родного немецкого языка. Крепите заботу о языке — величайшем сокровище нашего народа. Пожри, огонь, сочинения Альфреда Керра.

9. Нет — наглости и самоуверенности. Да — уважению и почтительности к немецкому народному духу. Пусть пламя поглотит сочинения Тухольского и Осецкого.

https://www.ndr.de/geschichte/chronologie/Feuersprueche-bei-Buecherverbrennungen,buecherverbrennung6.html

От идеи освободить книжные полки до сожжения книг прошло не больше месяца: с марта до октября 1933 года книги сжигали в 70 городах Германии.

От идеи сжигать книги до идеи сжигать неугодных по разным мотивам людей оставалось года четыре, не больше. Вот о чем говорит история. И оставляет тексты «огненных речевок» в своем архиве. Там только поменять имена — и к применению всё готово.

Невозможно это представить, но история убеждает еще и в том, что все в ней повторяется.