Дмитрий Быков. Два главных символа эпохи…

Два главных символа эпохи —
Лубянка-мать и Лужники:
При трезвом взгляде оба плохи,
Но первый лучше, мужики.

Два главных знака нашей бездны,
Страны, сидящей на колу,
И оба Путину любезны,
И начинаются на «Лу».

(С них начинается и лужа,
В какую сел пропагандон,
И вождь Лука — куда уж хуже, —
И Луговой, и Лугандон —
Но правят родиной любимой
Лубянка-мать и Лужники,
Народ верховный и глубинный,
Каратели и пошляки.)

Но фиг ли спрашивать с Лубянки?
В отчизне все её бранят.
Любой, хоть высосав полбанки,
Вам скажет, что Лубянка — ад.

В садизме там поднаторели,
Умом же — сплошь порожняки.
Их не отмоешь, в самом деле.
Иное дело — Лужники.

Вам всякий скажет без запинок,
Кто там играл и кто певал!
Там, правда, был когда-то рынок —
Но ведь не пыточный подвал!

Теперь там речь толкает Путин
В броневике-пуховике,
Машков, чей взор привычно мутен —
И та же муть на языке,
И Симоньян, и Канделаки,
И ряд запутинских Певцов…
На всех воинственные знаки,
У всех ухмылки подлецов.

Да, Лужники — портрет народа:
Его талантов и щедрот.
От генетического кода
Осталось только это вот:
Кому зачёт, кому по штуке
Стремглав мельчающих рублей,
А кто со зла, а кто — со скуки,
Поскольку вместе веселей,
Но есть и множество идейных,
Уже взбесившихся почти,
Готовых за своих вождей,
Порвать очкарика в клочки —
На фронт их, ясно, не заманишь,
Но куражу не занимать —
Не за подачку, не за мани ж!
За русский мир, ядрена мать!

И раз идёт такая пьянка
(А мы уже сроднились с ней),
То лучше все-таки Лубянка:
Она понятней и честней.
Народ пошёл ужасно прыткий:
Не психодрама, а ситком.
Там предают себя под пыткой,
А здесь под песни, с хохотком.
Боюсь, Россию не отмолишь.
Её прибрал Господень враг.
Лубянку, может, и отмоешь,
А Лужники уже — никак.