Алексей Копытько, экс-советник министра обороны Украины — 2

 

Наткнулся на свежую и символичную визуализацию темы, которая время от времени прорывается и скоро накроет. Но пока остаётся на периферии внимания.

На картинке – вход в Парк Славы в Киеве, самый главный мемориал страны на тему Второй мировой войны.

Помните эпический эфир Скрыпина с Царёвым: «Коли почалася Друга світова війна?» — «Волынская резня…». Так вот.

Если внезапно провести исследование, то окажется, что мы до сих пор как страна не договорилась – а когда же началась ВМВ? Люди не то, чтоб сильно об этом задумываются, но продолжают жить в разных измерениях.

Я это прочувствовал в 2016-2019 гг., когда группа ИС организовала ряд акций по передаче книг в библиотеки 11 регионов (повторим в адекватное время).

Для жителей западных областей и возрастной категории «до 40», особенно – для школьников, естественный ответ – 1939.

А вот для тех, кто школьную программу подзабыл и/или живёт на юге и востоке, всё не так однозначно. Можно от этого отмахиваться, но реальность такая, какая есть.

Даже те, кто умом понимают, что 1939, часто отвечают – 1941.

Т.е. оно конечно да, какая-то война там была, но какая-то не совсем настоящая… Которая нас особо не касалась и меркнет после событий 1941 г. До того, как начали бомбить Киев, не считается.

Хотя де факто это история доброй четверти/трети сограждан. Часть целого. Одно без другого рассматривать нельзя…

Сейчас мы имеем полнейшую аналогию. «Третий год десятилетней войны». Потому что это реальность – для большинства граждан войны до 2022 не существовало, она их напрямую не касалась. Это может кому-то не нравиться, но это факт. Она была где-то далеко. Хотя жители всех регионов с 2014 г. гибли, защищая Донбасс.

Общая проблема таких ситуаций – у нас плохо получаются интегрирующие истории. Это наш порок. Вот истории противопоставления – это наше всё. Когда одна часть страны побеждает другую. Все несут потери, все слабеют, но раз за разом бьются в это головой.

Представьте на секунду, какой диапазон опытов войны у нас сейчас. От крымчан, дончан, луганчан 2014 г. – до батальона «Монако». От тех, чьи города уничтожены россиянами/уничтожаются в данный момент, до тех, где жизнь кипит. От защитников «Азовстали», Бахмута, Авдеевки и членов их семей, до граждан, которые штурмуют (по разным причинам) консульства за границей. От побывавших в оккупации/окружении, до тех, кто воздушную тревогу видел только на карте в приложении…

Альтернативно одарённые опять закричат что-то о «противопоставлении». Ничего подобного.
Это не вопрос, кто хуже, а кто лучше.

Это — палитра реально существующих опытов в ситуации, когда мы проходим тяжелейший этап войны, и конца пока не видно.

Это фрагменты сложной реальности. Они могут разорвать страну, если не найти способ интегрировать большинство из них в одну общую историю.

Это безумно сложно. В семье полно уродов. Много безразличных. Но никаких других вариантов нет.