Экзамены для евреев — начало 60-х

Спасибо Сильвии, давшей ссылку на книгу Каневского и Сендерова «Интеллектуальный геноцид».

Потрясающий документ, рассказывающий, как система уничтожала интеллектуальную еврейскую элиту, одновременно готовя конец себе. Как немецкая наука не пережила двенадцати лет гитлеровской диктатуры, очистившей науку от евреев в первые годы своей власти, так и российская наука не может встать на ноги после успешной чистки от евреев в 60-х-80-х годах двадцатого века. В книге, за которую автор — Валерий Сендеров (светлая ему память!) — получил семь лет лагерей, на конкретных фактах, внешне спокойно, показывается, с каким цинизмом совершалось преступление — ведь расизм в СССР официально был уголовно наказуем. Но исполнители ничего не боялись. Они знали, что за ними власть. Что опасно не совершить преступление, а уклониться от него. Но большинство не только не уклонялись, но охотно и вдохновенно участвовали в изгнании евреев из науки и высшего образования. Названы фамилии некоторых особенно активных участников этих преследований.То, что описывает Сендеров для мехмата 80-х, началось на физфаке 60-х.
Книга Валерия Сендерова напомнила мне, как проходил мой первый вступительный экзамен. Хотя некоторые детали постановки задачи уже испарились из памяти , многое помню очень явственно. Из-за болезни я пропустил сначала письменный экзамен и первым сдавал устную математику. На экзамен я пришел совершенно невинным ребенком, мне не было еще и 17-ти, хотя за плечами уже были два года работы на заводе и два класса школы рабочей молодежи. О том, что евреев режут на экзаменах, не знал, специально к этому не готовился, даже не подозревал, что такое возможно. Родители от университета были далеки и тоже ни чем помочь не могли. Может, мне это и помогло справиться с неожиданной атакой со стороны экзаменаторов.
Дальше будут некоторые математические подробности, кому не интересно, могут пропустить.
Мои знания по математике были результатом исключительно самообразования. Никаких репетиторов у меня не было, я потом всю сознательную жизнь обучал детей и взрослых математике, но сам обошелся без учителя. В ШРМ, естественно, ни чему серьезному не могли научить, даже если бы очень и захотели. Основным источником знаний стали лекции для поступающих в МГУ, которые я слушал оба последних года школьного обучения — в 9 и 10 классах. Ну, и сам решал разные задачки…
Ни о каких подвохах на экзамене я не думал, просто старался разобраться в предложенной задаче. А она оказалась для меня сложной и необычной. Как я теперь понимаю, это был вариант «задачи Бюфона», когда на разлинованную плоскость бросают иголки и нужно подсчитать максимальное число пересечений иглы с линиями на плоскости. В моей задаче было сказано, что на такую плоскость бросают 11 иголок и нужно было подсчитать максимальное число пересечений при заданных допущениях, которые я сейчас не помню. По сути, это была непростая комбинаторная задача, хотя тема «Комбинаторика» была из программы школ в тот год изъята и в программу экзаменов не входила.
Я лекции по этой теме слушал, но формул не помнил, тем более, тут нужны были не простые, а так называемые формулы «комбинаторики с повторениями». Это точно и в прежние годы не входило в школьную программу. Мне почему-то комбинаторика никогда не нравилась, поэтому я сразу решил искать решение «под другим фонарем». Я взял сначала две иголки и быстро посчитал нужное число пересечений — оказалось их 3. Потом рассмотрел три иголки — и нужное число оказалось равным 5. Потом 4 иголки, и число стало равным 9. Тут уж я увидел закономерность: если n иголок, то число получается 2^(n-1) +1. Ну, а если есть формула, то доказать ее можно без всякой комбинаторики методом математической индукции. Это значительно легче, так как перейти от n иголок к (n+1) относительно просто. Т.е. я, вместо ответа на вопрос об 11 иголках, получил ответ для любого n. Оставалось только подставить n=11 и получить ответ: 1025 пересечения.

Когда экзаменатор, а им был страшный в прямом и переносном смысле слова Владимир Борисович Гласко, увидел мое решение, он обалдел не меньше застигнутого врасплох абитуриента. Все, что он смог спросить: в каком ВУЗе вы учились? Это я-то, в неполных 17 лет!

Потом, придя в себя, он потребовал обосновать метод математической индукции! Когда я сказал, что он не доказывается, а входит в число аксиом Пеано для натуральных чисел, то он предложил привести все аксиомы Пеано. Если бы кто-то со стороны посмотрел бы на этот цирк! На вступительных экзаменах вопросы идут по аксиоматике натуральных чисел, которая не в каждом ВУЗе изучается. На физфаке, куда я поступал, этого точно не было даже на кафедре математики!

Короче, придравшись к тому, что я в одном месте сказал «принцип математической индукции», а в другом «аксиома математической индукции», он все же поставил мне тройку. Можно было бы расстроиться, но я-то знал, что этого достаточно. Ведь за плечами было два года рабочего стажа — радиомонтажника на телевизионном заводе. Письменный экзамен я сдал потом на «5», тогда еще проверяли честно. А всего пятерок было около десяти на пять тысяч сдававших экзамен. Обычно поступившие на физфак получали 3 на письменном и 5 на устном. У меня все оказалось наоборот: 5 на письменном и 3 на устном. Но, главное  было сделано: я поступил. А сколько было «зарезано» тем же В.Б.Гласко в той самой выделенной для «особого контингента» аудитории? Потом уж я сам готовил своих учеников к предстоящим испытаниям. Но самому пришлось их пройти без подготовки. Может, это и помогло.

С тех пор система интеллектуального геноцида совершенствовалась, даже автоматизировалась. Но суть осталась. Если не допускать в науку сильнейших, то дается простор серости. А серость убивает науку. Так, совершая преступление против еврейских юношей и девушек, система убивала себя саму. Жаль, что история учит только тому, что она ни чему не учит.