Анатолий Несмиян 2 (25 марта)

Почему теракты, которые организованы извне (причем даже неважно — сам ли Вилайет Хорасан их планирует и осуществляет или действует согласованно с кем-то более серьезным), в общем, почему эти теракты являются реальной угрозой для режима?

Вопрос непростой. Для Кремля сто пятьдесят погибших — это вообще ни о чем. В «пандемию» за два года убили больше миллиона человек в виде «сверхсмертности», львиная доля которой — гибель людей от неоказания помощи в связи с тем, что вся медицина была ориентирована исключительно на борьбу с одним-единственным, да и то почти что фейковым, заболеванием. В среднем тысяча триста убитых в день. Десять Крокусов. Изо дня в день — и так подряд два года (это в среднем, понятно). По СВО статистики нет, но судя по публикуемым врагами государства данным о резком всплеске инвалидности у мужчин соответствующих возрастов, можно себе только представить реальные показатели данного мероприятия.

В общем, сто пятьдесят человек для Кремля — это как чихнуть. Да и плевать он на них хотел, будем откровенны.

Но не все так просто.

Террор — это метод управления. Ничего другого за ним нет. Это управление страхом. Режим сам с удовольствием использует этот метод, тем более, что по-иному уже и не получается. Но тут вдруг появляется конкурирующая организация — террористы, и они тоже хотят принять участие в управлении. И способны это сделать.

Террор в их исполнении — это, безусловно, страх и ужас. Паника среди населения. Недовольство властью, которая допустила. Неприятные вопросы. Технически можно их запретить в публичном пространстве, приравняв их к оправданию терроризма. Но они-то все равно остаются.

Только на страхе власть далеко не уедет, поэтому она периодически подстегивает патриотический психоз. Разными методами, но суть одна и та же — для нее критически важно, чтобы этот психоз присутствовал в обществе постоянно, как тлеющие угли. Чтобы периодически раздувать их и подбрасывать новые дрова.

И тут появляются посторонние, которые переключают внимание на себя, которые перехватывают управление страхом. Когда общество паникует по поводу расстрела в торгово-развлекательном центре, когда он сгорает за считанные часы, когда все это происходит прямо в он-лайне и реал-тайме, а потом появляются крайне неприятные вопросы, то тут не до патриотического угара. Скорее, наоборот.

В итоге террористы перехватывают управление целой страной. Формально в кабинетах есть власть, есть структуры с вывесками золотом на стенах, есть миллионы служащих, силовиков — но субъектом управления становятся четыре гастарбайтера с двумя автоматами. Ненадолго, но становятся. А легитимность власти сильно снижается — как раз из-за неприятных вопросов.

И что делать, если такие теракты станут серийными? А власть на них может только реагировать, причем как спецназ в Крокусе — через час после того, как террористы убыли?

Поэтому ответ на вопрос: опасны ли теракты для власти — он очевиден. Безусловно. Особенно (повторюсь), когда ее принудительно (как сейчас) ставят в объектное положение, когда она не в состоянии работать на упреждение. А как тут упреждать, если непонятно, как?

Штабная структура террористов может вообще находиться где угодно. Она может представлять из себя разнесенную в пространстве сеть. И она же организует, она выбирает место, время и способ совершения теракта. А непосредственная террор-группа набирается из обычных гастарбайтеров, которые приехали просто заработать деньги. Им вообще без разницы, как. Им семью кормить надо. А культура и ментальность таковы, что практически без разницы — класть кирпич или резать глотку. Они приехали на другую планету, и их задача — просто вернуться домой не с пустыми руками. И даже если такую группу каким-то чудом вычислят и накроют, набрать другую — вопрос недели-двух. Штаб-то вообще вне досягаемости.

Это реальная проблема, кстати. Это терроризм 21 века, раньше он работал совершенно иначе. Информационные технологии породили в том числе и такого монстра, и с этим нужно теперь как-то жить.