Борис Херсонский

***
Ну что, явились — не запылились, принесли любимой букет
из танков, вертолетов, крылатых ракет,
сказали ей, ты во всем виновата, вот тебе мина-граната,
сука, чего ж ты обидела старшего брата?
Это тебе не тренировочный взрыв-пакет.

Мы не вторгаемся, мы восторгаемся — сука, не прекословь.
Коленки врозь, окровавлена простыня — вся любовь.
Мы тебя принуждаем к миру, к ужину с бронезакуской.
Мир — не простой, а русский, ты понимаешь — русский!
Русский, сколько раз повторять? Одевайся и ужин готовь!

Ну, где твой заступник? Ворочает языком?
Ты конечно весь век мечтала о друге таком!
Чтобы грозил оставить обидчика с пустопорожним карманом,
обзывал нашего папочку параноиком, клептоманом,
а русского человека — алкоголиком и простаком.

Мы пришли с огнем. И ты нас встречаешь с огнем?
Посылаешь нас нах, чтобы мы остались на нем.
Как говорят до получения дальнейших распоряжений,
там — на причинном месте, немало мест для сражений,
то налетим эскадрильей, то ракетою долбанем.

Ты узнала меня, это я, твой Каин, твой старший брат.
С тобою ангел? А с нами летательный аппарат.
Мы навалились на вас всем спецхраном, всем телеэкраном,
мы вставим вас одетым в прозрачный кондом тираном,
у нас есть красная площадь, на ней устроим парад.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Ну что же скачите на бывшем павшем белом коне,
он в крови, в блевотине, в грязи и в гавне.
Я пишу «в гавне», словарь исправляет на «в гавани».
Спокойной ночи, товарищи — в грязном саване,
в загаженной вами же вашей любимой стране.