Физика, философия, фантастика, футурология

Заголовок для короткого текста многообещающий. Будем считать ниже написанное скомканным пособием к первой части монографии автора, которая может показаться читателю слишком объёмной, дилетантской и эклектичной. Особенно, в наше скоротечное время. Отсюда – желание усилить акценты некоторых вопросов в самом сжатом виде.

Нет авторства без позиции автора. Позиция, как и арсенал понятий и слов, должна быть максимально однозначной. Осознаю, насколько я далёк от однозначности. С точки зрения Бога я атеист, с человеческой точки зрения я религиозен. Доверяясь религии, до Истины не дойдёшь, но, хотя бы, облегчишь себе путь. В моём путеводителе сказано: сомневаясь в своих силах, доверяйся потоку жизни. Доверяясь потоку жизни, не теряй себя. Если не ты, то кто? Если не о самом главном, то о чём? Если ты религиозный и неверующий, то не шизофреник ли ты?

Хочется также подчеркнуть, что Ветхий Завет и комментарии к нему, на мой взгляд, далеко не только религиозные писания, но и глубокие философские сочинения с ориентацией на эволюцию Вселенной. Так что каждое слово заголовка проникнуто иудейским духом. Иудаизм следует рассматривать, находясь в нём. Если рассматривать его со стороны, увидишь только то, что хочешь сам.

А ещё – ответственность. Отведав Плод от Древа Добра и Зла, мы перевариваем диалектику. Сегодня мы находимся на пороге неведомого нам мира. Позади – мир чувственных противоположностей, впереди – мир немыслимого единства пространства и времени. Находясь между этими мирами, мы несём ответственность за их связь.

Каббала утверждает, что в мире всё поделено на две части, одна – видимая, а другая – невидимая. Та, которая видима, является ничем иным, как отражением невидимой («Зоhар», 1 – 39). Думаю, что современные астрофизики с этим согласятся.

Творчество – выявление неведомого. Процесс рискованный: можно изобрести велосипед, а можно увидеть бездну. В любой области человеческих интересов, будь то антропология, историография, теоретическая физика, космология, эзотерика, человек ищет пользу для себя. Любое новшество еврей встречает вопросом: а как это для евреев? Да и не только еврей. «Рыба ищет, где глубже, человек – где лучше». С точки зрения биологического существа, это легитимно и эгоистично. С точки зрения будущего человека, этого явно недостаточно.

Ищем и находим. Находим и пугаемся. Консервативные традиции не только удерживают нас от каннибализма, но и от поиска Истины. Мы ещё не освободились полностью от тотемизма, от слепой веры в Бога. В лучшем случае мы переносим своё отношение к религии на верующих, а отношение к науке переносим на фантастов. Не надеясь на свою «мораль», мы прячемся от химер в синагогах, церквях, мечетях. А химеры-то мы сами.

Мы до сих пор восхищаемся «критикой чистого разума» Э. Канта. Но, не поставил ли он рассудок человека и рассудок природы с ног на голову, когда написал, что «рассудок не черпает свои законы (априори) из природы, а предписывает их ей». Какая гордость за науку! Какая мощь в человеческой способности предписывать природе созревшие в мозгу законы! Если согласиться с тезисом Канта о том, что «хранительницей науки всегда должна оставаться философия», то придётся отказать ему в попытке быть сторожем при научных исследованиях природы.

Несчастная философия: как далеко от истины могут увести великие философы! Несчастные люди, слепо верующие в чувственный разум.

Отстраняясь от повседневных забот, от приевшейся гордости за свой гуманизм и христианскую любовь, от растворения в ближнем своём, можно, уже сегодня, увидеть рассвет качественно нового альтруизма. В данном контексте я имею в виду растворение в Природе. Ведь, как ни ищи смысл своего существования, мы – неотъемлемая часть абсолютного, то есть, идеального мира. Даже, если мы совсем не идеальны.

Будучи животными, мы эволюционировали до потолка. На этом уровне оказалось, что существует нечто интересное на чердаке и выше. А чувства упираются в непроницаемый потолок. Но мы не лыком шиты. Ещё со времён первых белковых образований в кодовую программу ДНК было заложено стремление к совершенствованию качества жизни. Программа предусматривала развитие интеллекта и, опосредованно, протезирование атавистических и инвалидных функций.

Для наглядности представим три пролёта эволюционной лестницы, где в каждом по три ступени. Ложноножка – речь – искусственный костёр. Трансплантация – Интернет – использование солнечной энергии. Абстрактный разум – поиск внеземной жизни – использование космической энергии. Спрашивается, не стоим ли мы на высоком пороге, переступив который, воспарим в бездну и окажемся виртуальными носителями накопленной при жизни информации? Не заговорит ли эта информация квантовым языком, понятным и нам и Мировому Разуму? Не превратятся ли наши хвалёные чувства в энергетические поля для всеобщих контактов, или, говоря по-простому, – для всеобщей связи в мироздании? При этом короткие замыкания индивидуальных чувств останутся издержкой прогресса, а без замыканий – реактором той духовности, о которой мы, пока, не имеем представления.

В статье «Эволюция Вселенной» («Мысль», 13, 2012, Ашдод») проф. Л Прейгерман связывает, казалось бы, несовместимые отрасли знаний, вынесенных в мой заголовок. Он пишет об упорядоченном и разумном «хаосе» Вселенной, о единстве её эволюции, как глобальной системы, с биологической подсистемой; о будущем квантового языка, способного обходиться без посредничества чувств.

Земное общежитие несравнимо с пребыванием во Вселенной. Мы только пытаемся выглянуть из окошка, чтобы разглядеть неведомое, воображаем чудеса, планируем далёкое путешествие, с опаской переступаем через порог. В общежитии мы хозяева. За порогом – чужая власть и чужой порядок. Но идти туда необходимо.

Потрясающие открытия обязаны фантазии. Наука без игрового компонента консервативна и, даже, бесплодна. С другой стороны, прогресс немыслим без притягательной силы таинственного будущего. Мы со своим прогрессом подобны ленивому ослу, тянущему повозку только потому, что перед его мордой подвешен пучок вожделенной соломы (пучок необъятного будущего). Кто подвесил? – Её Величество Природа. Это она подсказывает нам дорогу к себе. Это она терпеливо объясняет нам, что биологическая форма жизни не является основой мироздания, что она, всего лишь, крохотный этап в бесконечно пульсирующей Вселенной.

Нам остаётся придумывать и совершенствовать средства существования. Были костыли, очки, разные виды транспорта. Были и есть. Но уже сегодня учёные рассматривают перспективы нанотехнологии, генной инженерии, трансплантации мозга, искусственной жизни. Уже сегодня учёными обсуждаются возможности пересадки памяти, создания искусственного жидкого разума, шифровки и расшифровки химических кодов информации, содержащейся в ДНК на элементарном(!) уровне. Более того, уже сегодня учёные пытаются создать искусственный разум, устойчивый к условиям Космоса (любые температуры и излучения, сверхсветовые скорости и прочие «ужасы»). Стивен Хокинг предвидит возможность отправлять в любое назначенное место Вселенной чипы, не заражённые электронными или белковыми вирусами, которые, по прибытии, будут принимать форму и выполнять запрограммированные функции в тамошних условиях. Вместе с тем, эти «существа» будут сохранять связь с отправителем в режиме реального времени. Фантастика? Нет, астрофизика. Пока теоретическая.

.     Всё сказанное – не плод сугубо моих размышлений. Я, всего лишь, ориентируюсь на великих первопроходцев от Гермеса Трисмегиста и Гераклита Эфесского, до Фридриха Ницше и Стивена Хокинга. А ещё – на многих инакомыслящих и не от мира сего. В мою пользу то, что я в хорошей компании.

В кои веки Гераклит (501 – 483 до н. э.) назвал Мироздание Космосом или Логосом, вечно живым огнём, то затухающим, то вспыхивающим. В этом «пожаре» он видел человеческую душу в её единстве с Мирозданием, единство индивидуального Логоса с Логосом космическим..»Пределов души ты не сыщешь». В своё время Гераклит предвосхитил диалектику и, даже астрофизику: говоря о вечном огне, он подчёркивал вечное чередование «Больших Взрывов». Сократ, прочитав его сочинения, сказал: «То, что я понял – прекрасно; то чего я не понял, наверное, тоже».

Наше прошлое, настоящее и будущее сопряжено с вечно пульсирующей Вселенной с периодом между двумя Большими Взрывами. В индийской «Легенде о царе Бхаллатии и кимпурушах описывается и пульсация, и её отдельный период (кульпа»). В упрощённом виде эту пульсацию можно представить себе в виде стоячей волны (сумма двух бегущих волн равной амплитуды, распространяющихся друг другу навстречу). Вселенная пульсирует, и мы пульсируем вместе с ней, находясь в какой-то точке синусоиды. От взрыва к взрыву. Вне времени и пространства. Зачем и почему? – Это вопрос намного сложнее Гамлетовского («Быть или не быть?»). Вопрос этический и экзистенциальный. Мы живём во Вселенной и, одновременно, в кругу человеческих отношений.

У мудреца Гилеля возникали другие вопросы: «Если не я сам за себя, то кто за меня? А если я только за себя, то кто я? И, если не сей час, то когда?». Но, ведь, помимо непосредственного общества существует нечто всеобщее, нечто огромное и таинственное. Мир пугающий, мир, в который хочется заглянуть, не откладывая на завтра. Почему мы не ощущаем этот «иной» мир? Не созрели? Боимся потерять индивидуальность, поступиться земными соблазнами и кануть в эфемерное Общее? Все эти вопросы возникают потому, что мы не знаем основного: кто является Волноводом? Вот и спорим: Бог или Природа? Спорим, не уточняя смысл используемых слов и понятий.

После мудреца Гилеля, в настоящее время, позволительно задаться новым вопросом: «Если я – Природа, то куда и зачем я?»

Говорят, опасно заглядывать в будущее: можно свихнуться, потеряться, раствориться во всеобъемлющем  альтруизме или в кухонном эгоизме.  Но, пора решать вопросы со всей ответственностью, даже, застревая в тупиках, даже путая слово «будущее» со словом «всегда».

По-видимому, Адам с Евой, познав Добро и Зло, не удосужились вкусить плод от древа Бессмертия. А мы вышли из хаоса и вернёмся в хаос. Вот только нас ожидает совершенно другой хаос. Возможно, он окажется совершенным и упорядоченным.

Что же можно увидеть на рассвете грядущего? Прежде всего, своё отражение. Нет, не то, что начинается с радостной встречи сперматозоида с яйцеклеткой, и кончается грустной встречей с могильными червями. Мы увидим свой жизненный опыт, закодированный в элементарных частицах и в их информационных полях, на фоне или внутри общего информационного поля Вселенной. Связь этих полей квантовая. Связь эта лишена ощущений, эмоций и чувств. Эндокринные переживания окажутся далеко позади, то ли в аду, то ли в раю, то ли в состоянии анабиоза. Поэтому вечное пребывание в совершенстве не будет вызывать ужасающей скуки. Но как скучно созерцать такое будущее из домашнего уюта! Как прекрасны рассветы над грешной землёй! Как назойливо зовут дела и делишки, как тепло на кухне и жарко на геополитических полях! А ещё надежда на любовь и зарплату. Жизнь, даже самая паскудная, бесценна. Своя рубашка ближе к телу… Умирать!? – «Не хочу! Не буду!!».

Пугает быть отсутствующим. Гераклит не боялся: «После смерти людей ждёт то, чего они не ожидают и о чём не думают». О чём он думал?

Без рубашки и без тела, одной головой можно предположить, что в нашем мирке ощущения времени и пространства не тождественны времени и пространству в большом мире Природы. Да и существуют ли эти категории вне наших ощущений? Мы ускоряем прогресс, удивляемся медлительной эволюции, боимся опоздать на работу. А в природе, Было, Есть и Будет – одно целое. Так что скука остаётся в нас. Она смотрит нашими глазами в неизвестность.

Можно ли заглянуть в информационное поле Вселенной, в поле идеально духовной жизни, хотя бы, умозрительно? Попытаемся. Представим цепочку развития интеллектуальных функций: рычание – речь – письменность – телеграф – Интернет. Проведём ревизию современной наличности. Рычания почти нет. Люди молчат, или разговаривают наедине со смартфонами и компьютерами. Колебания голосовых связок уступает место прикосновению пальцев к экранам и клавишам. Одного прикосновения достаточно, чтобы получить необходимую информацию в режиме реального времени из, почти нереального, пространства.

Да, мы чувствуем атмосферное давление, температуру, краски, звуки, запахи. Но мы не чувствуем эфира (энергия Ци в Китае, Акаша в Индии, Апейрон в Греции). Эфир, как понятие, остаётся спорным, хотя и обсуждался Р. Декартом, И. Ньютоном, Н. Тесла, А. Эйнштейном, Д. Менделеевым, П. Дираком, Л. Бройлем, Д. Лафлином и многими другими. Не важно, каким термином его называть. Важно допустить вероятность его существования и понять нашу связь с ним. Предположительно, он представляет собой пространство, в котором происходит передача, распространение и взаимодействие электромагнитных, гравитационных и, ещё неизвестных, сил. Какая из этих сил является носителем и передатчиком информации Мирового Сознания, предстоит узнать. А пока мы придумываем наземные и спутниковые ретрансляторы, прислушиваемся к шёпоту Вселенной.

От рычания до Интернета… А дальше? Квантовый язык, квантовая информация, квантовые взаимоотношения.

Надеюсь, что в скором времени услышим возглас какого-нибудь физика: «Эврика! Ларчик открывается просто: мы не вышли в эфир, мы живём в нём». Неужели мы услышим этот возглас с того света?

Неведомое – бесконечно больше изведанного. Кажется, что между ними неодолимая пропасть. Кажется потому, что мы только чувствуем эту пропасть. Парадокс в том, что абсолютные разности совпадают. Они неразличимы. Хуже всего то, что нельзя увидеть Цель, нельзя потрогать Смысл. Сложность нашей жизни обусловлена чувствами. За пределы чувств улетает мышление, но пока мы живы, мышление зависит от чувств. Смерть освобождает истинную духовность. (не путать душевность с элитарностью!). Душевность сопряжена с физиологией и мышлением человека, а духовность – с миром, который по незнанию мы называем трансцендентальным. Между жизнью и смертью крохотная грань. Грань между стремлением биологических тварей к познанию и обладанием абсолютной информацией в духовном, астральном, электронном или элементарном мире. Названий у этого мира много потому, что мы не чувствуем его сути.

Биологическая смерть неизбежна. Анабиотическая жизнь более чем вероятна. А смысл жизни и смерти в этих двух ипостасях един. Еврипид сказал: «жизнь есть борьба». И не договорил. С тех пор мудрецы ищут смысл этой борьбы. Кто, как не такой циник как И. Губерман, мог добраться до высокого ответа:

Два смысла в жизни – внутренний и внешний,

У внешнего – семья, дела, успех;

А внутренний – неясный и нездешний –

В ответственности каждого за всех.

И не только «каждого за всех», но и в ответственности перед Сверхценным Единством. Внутренний смысл потому и неясный и нездешний, что он не обусловлен конкретными житейскими обстоятельствами, а продиктован Большой Природой, то есть трансцендентальностью. Без поиска единства внешнего смысла с внутренним, мы будем бороться с ветряными мельницами.

Если кому-то не по душе такая перспектива, извольте окунуться в родной, устоявшийся омут фольклора. В нём всё разложено по полочкам, по иконостасам. Все «духовные» ценности. Всё запротоколировано и проштамповано. И всё более чем доступно. Возьмём что-нибудь наугад. Например, «любовь и красота спасут мир». Когда, кого и где они спасли? Спасут в будущем? Спасают сегодня? – Оглянитесь вокруг.

«Цивилизация, основанная исключительно на утилитарных представлениях, ничем не отличается от варварства. Мир держится на том, что не от мира сего». К сожалению, это сказал не я, а профессор еврейской этики и мистицизма А. И. Гешель («Земля Господня», 1974). И пусть вас не смущает сочетание профессорства с мистикой. Просто, оглянитесь вокруг ещё раз.

Всюду, куда ни кинь взор, вокруг нас и внутри нас существуют культурологические штампы.

«Вместе мы – сила!»… Сила толпы!?? А по отдельности? Ну, конечно, каждый – «венец природы». Свои недостатки мы находим не у себя, а у своих знакомых. «Познай себя!» – говорим своему ближнему. Иными словами, я – безупречен, а ты такой-сякой.

Не состоит ли наша культура из штампов? На слуху бытует изречение с оттенком пафоса: «всё остаётся людям!». Что мы оставляем после себя? Деньги, которые не пахнут? Наставления, которые пахнут? Открытия, которые завтра кто-нибудь перекроет? Фотографии? Навыки? Опыт? Надолго ли? Ближе всего к серьёзным ответам относятся религиозные притчи. Спросили праведника Зусю: «Ты мудрый, почему не стал Моисеем?». Он ответил: «Когда моя душа предстанет перед Высшим Судом, меня не спросят, почему я не стал Моисеем, а спросят, почему я не был Зусей». Но, обратите внимание: спрашивают не здесь, а там, в другом мире. Христианство предполагает, что наказания и поблажки ожидают нас не здесь, а там, в другом мире. Действительно, памятуя об этом, мы остерегаемся зла. Но страх далеко не панацея. Не лучше ли каждому, без оглядки, ориентироваться на моральные ценности без штампов? Именно это и следует оставлять людям. Свою самость.

Другой пример. Страшное предположение: «Если Бога нет, значит всё дозволено?!». Но, ведь Бог сотворил мир, добро и зло, дал Заветы и свободу выбора. Он сделал своё дело и умыл свои виртуальные руки. Если в ваших грязных руках есть Заветы и свобода выбора, то какого чёрта уповать на Него? Страшно брать на себя ответственность? Пугает самостоятельность? Не проще ли, согрешив «отмыться» у исповедника? Не удобнее ли, творя зло, ссылаться на сатану: «бес попутал»? Или, всё-таки, уповать на Его заветы и свободу выбора в себе?

Красиво у Декарта: «я мыслю, значит существую». Отбросьте слово «значит» и попробуйте выяснить, что значат остальные понятия по сути своей. Свихнётесь и перестанете мыслить. А, может быть, и наоборот.

А тут ещё пресловутое – «Пути Господни неисповедимы». Пути, или Дух Господа Бога? Но, ведь, Его намерения ясны. Они в святых писаниях. Пути Господни не подвластны нашему суждению?  Принимать Его Заветы вслепую?  Какое железное алиби для криминального человечества! Какая золотая жила для покупающих индульгенции! Как легко отмахнуться от Его Заветов!

Пример из лингвистики. Пример продолжающегося вавилонского столпотворения. Мы щеголяем фразой «в здоровом теле здоровый дух». Древние греки имели в виду соответствие между телом и разумом (!), но не духом. В лингвистике со времени древних греков мы не поумнели. Об усопшем мы говорим: «испустил дух». Отвратительная двусмысленность, дурной вкус, дурной запах. Но дух не оскорбляется. Он, как любящий родитель наблюдает за нашим взрослением.         Дух независим ни от больного, ни от здорового тела.

Ключевые слова и понятия Каиновой печатью выжжены на лбу «разумных и прямоходящих» людей. Они, как шахтёрские лампочки, должны были бы подсвечивать дорогу к прогрессу, но, то и дело, уводят в сторону. Физик и публицист, сотрудник Ариэльского Университета, А. Бормашенко справедливо замечает, что наиболее значимые слова («добро», «любовь», «жизнь» и так далее и не тому подобные) являются наиболее бессмысленными. Да, научно-технический прогресс не только не угрожает духовному развитию, но, по сути, неотъемлем от него. Первый обеспечивает продвижение к цели, а второе – сама цель. (Это в том случае, если под духовностью понимать не высосанную из пальца воспитанность, а оптимальное познание).

Традиционный индуизм отличает телесную душу (Самость) от чистого сознания (Пуруша). В свитке «Светасвара упанишадо» сказано: «Вселенная исполнена Пурушу, нет ничего выше его, нет ничего отличного от него, нет ничего меньше его или больше него». Вместе с тем, философия йоги рассматривает и опосредованную связь души с духом. О том же говорят герменевтики, о том же написано в Библии.

Пословицы и поговорки консервируются и становятся заплатами на повседневной речи. Вот ещё один штамп: «на Бога надейся, а сам не плошай». Вроде бы верно. Особенно, если подразумевать единство Бога с Природой. Но мы под словом «оплошать» подразумеваем свои промахи в заигрываниях и с Богом, и с Природой, и со своими собратьями по разуму. Здесь я имею в виду не только собратьев по соседнему подъезду, но и виртуальных соседей, – «космических пришельцев». Всё-таки надеяться на них разумнее, чем отвергать.

Космических пришельцев я заключил в кавычки потому, что это устойчивое словосочетание не более чем метафора. Они не пришли и не прилетели из космоса. Они – мыслеобразы Эфира, воплощающиеся в нашем сознании. То есть, они могут проявляться как в представлениях, так и в мыслеформах. Их материальность кажется нам трансцендентальной. Им не нужно преодолевать световые годы и нашу атмосферу, чтобы созерцать нас, восхищаться нашей «разумной» жизнью и нашей способностью её уничтожать.

В уфологии существует несколько точек зрения на палеоконтакты. Они или опасны для нас, или благотворны. Если они существуют, то их культура настолько прогрессивнее нашей, что любой контакт с ними следует принимать как благо. Если, по нашему мнению, они агрессивны, то явно не по отношению к нам, а по отношению к нашей воинственной примитивноти.

По предположениям З. Ситчина и Э. фон Дэникена они появились на Земле тогда, когда «кандидаты на разумность» ещё не пользовались членораздельной речью. Поэтому их животные восприятия, запечатлённые в подсознании, впоследствии обрели полурациональное религиозное объяснение. Так появились боги, ангелы, черти, титаны, кентавры и ковры-самолёты. Так сновидения животных превратились в сказки и мифы разных народов. Так, в «Буддийских сказаниях» упоминаются «боги», «имеющие зримое и слышимое тело, неосязаемые и подобное образу, отделённому от материального носителя» (с. 144). Прошлые «сновидения» навеяли на нас алхимию и спиритизм, символику и гадание, а позже, философию и науку.

Есть и ещё одна точка зрения: инопланетяне давным-давно между нами. И это вполне реально. Для нас они виртуальны, не имеют знакомых нам черт, даже, самых фантастических. Наиболее правдоподобно они представляют собой гипотетический эфир – квантовые информационные поля, составляющие единое информационное поле Мирового Сознания. Их воплощения и перевоплощения возникают при необходимости контактов между нашей душой и их Абсолютным Разумом. А инициатива, конечно, на стороне этого Разума. Однако, инициатива может проявляться и человеческой особью, способной включаться в Общее Информационное Поле.

В оправдание «пришельцев» скажу: причины экзистенциальных проблем не в их происках, а в косных стандартах христианской демократии.

Поначалу, искусство, питаясь сновидениями животного прошлого, металось между мыслеобразами и реальными явлениями, но к настоящему времени начинает осознавать свою беспомощность. Оно уже знается накоротке с психическими болезнями, неврозами и психопатиями. Оно уже готово лечь на психотерапевтическую кушетку и отдаться катарсису. Что мешает? – Недоверие к зазеркалью и продолжающийся конфликт религии с наукой.

Психоанализ индивидуальных сновидений слишком субъективен для того, чтобы связать психопатологию с психотерапией. Проще анализировать глобальные события: в них есть очевидная последовательность. Цивилизация не только переживала сновидения своего животного прошлого. Её культура до сих пор находится под влиянием давно пережитого.

Естественно, более свежи воспоминания у боле древних народов. С течением времени прошлые впечатления тускнеют, количество их сокращается. Отголоски Сирен, привидений, тотемов и прочей «нечисти» стали относиться к презренному разряду суеверий или к художественной мифологии. Однако, математическая логика и психоаналитическая теория подавления ранних впечатлений, косвенно доказывают реальность утерянного прошлого. Мы ещё не понимаем смысла золотого сечения, но оно существует. Существует в спиралях улиток и соцветий подсолнухов, в ДНК и галактиках, в пропорциях скелета и где только нет. Строители пирамид, греческие скульпторы и архитекторы знали об этих пропорциях. Почему же пришедшие им на смену римляне о них забыли? Зачем Леонарду да Винчи нужно было напоминать о тайных истинах, не зависящих от нашего разумения? Не вытесняют ли актуальные события далёкое прошлое в подсознание и, чем дальше, тем глубже?

Древнейшие символы и геометрические знаки – свидетельства пробуждения человеческого разума. Но, что творится в искусстве последних двухсот лет? Не является ли разрушение форм, пропорций и смыслов, свидетельством той самой забывчивости? Не является ли это распутьем, на котором искусство ищет путь к прошлому и всегдашнему, но на рациональном уровне?

Мы говорим о смертном человеке и о бессмертном мироздании. Разница во времени-пространстве кажется огромной: сердце бьётся в продолжение жизни, а пульсация  мироздания бесконечна. Современный Козьма Прутков сказал бы: «Смело уподоблю сердечные систолы и диастолы с большими взрывами во Вселенной». Пульсация всюду. Волны света и волны морские. Суточные ритмы и брачные сезоны. Мания и депрессия. Кнут и пряник. Добро и зло… Пары антонимов конфликтуют, чередуются, сожительствуют. У одних частная жизнь, у больших – общая. Но они сожительствуют! Проблема в том, что «частник» – эгоист с комплексами, а «обобщённый» – альтруист совершенный. Эта проблема – наша проблема. Мы говорим: эгоист с альтруистом и садист с мазохистом сходятся. А чувства не принимают их связь.

Теория о голографии Вселенной заключается в том, что любая, самая крохотная часть мироздания, несёт в себе информацию и картину целого. Если это истина, то, что представляют собой Бог, Природа, человек, элементарная частица? Неужели всё во всём? «Вещь в себе» или «вещь сама по себе»? На этих вопросах и Э. Кант спотыкался.

Чёрная дыра. Что это? Огромный вакуум или огромная плотность? Пустота, стремящаяся быть заполненной или плотность, переполненная информацией? Как и любые другие противоположности, они являются сутью Большой Природы. Если существуют чёрные дыры, то существуют и белые. Как и в нашем общежитии: Добро воюет со Злом, но друг без друга обходиться не могут.

Динамичный Хаос и консервативный порядок. Не являются ли они, по большому счёту, единой функцией в мироздании и тождеством по сути своей? А ещё вечно голодная пустота и вечная пресыщенность, элементарные частицы и галактики, дырявые и протезированные души людей. Всё находится в Едином Информационном Поле. Всё связано единым квантовым языком. Что же творится с душами? Почему мы не можем договориться на множестве языков и, даже, на общем материнском языке? Почему я не могу договориться сам с собой!? В человеческой среде существует моральная дилемма: трудность и ответственность выбора, «политкорректность», сделки с совестью, двойные стандарты. Мечемся между крайностями. Так и издыхаем, не выбрав необходимого пути.

Впрочем, нам есть чем гордиться. Эволюция человека не поступательна, а спиралевидна: животная органика – белок – разум – духовная органика. И ничего  трансцендентального. Без посредничества Бога. То есть, от Природы к Природе. Посредине – всё то, что мы называем Логосом, Разумом, Информационным Полем, Богом и т. д. Если бы мы знали, с чем едят это «Всё», мы бы не путались в названиях, кличках и метафорах. Можно гордиться не достижениями разума (новые достижения тут же  оказываются в прошлом), а неуклонным стремлением нашего разума в будущее, на воссоединение с Разумом Мировым. У нас есть Программа свыше.

Известный мизантроп Экклезиаст говорил, что гордость – суета сует. Достаточно полагаться на воображение, интуицию, предчувствие, прогнозирование. Именно они провоцируют интеллект заглядывать за горизонт.

Заглядывая за горизонт, я предлагаю один из аспектов гипотетического единства  идеальной сферы со сферой материальной.

Со старением, по мере угасания биологических функций и инстинктов, рассеивается завеса повседневности, и в представлении человека появляется расплывчатый, необъяснимый словами, лик иного мира. – Некое умозрительное подобие хаоса, не пугающего, но пробуждающего любопытство. Так зарождается контакт с посмертным будущим. В этот короткий срок инвентаризируется пережитое в жизни и подготавливается к трансферу. На «таможне» пережитое погружается, не в гипоталамус, или в какие-либо другие мозговые структуры, использующие «багаж» для сиюминутных целей, а в лептонные поля элементарных частиц индивида (в то, что мы называем прахом), где кодируется и включается в  информационное поле Мирового Разума. В Нём пережитое не будет пылиться на полках божественного архива. Там оно функционально, динамично и материально. Там оно – неотъемлемая часть гармонии Вселенной. Согласно философу С. Волконскому («чёт – быт, нечёт – бытие»), основой жизнедеятельности Вселенной является её вечная незавершённость (нечётность).

Каббала различает Пространство Духа и пространство души. Слово «цимцум» (сжатие, ограничение) обозначает мизерную материальную часть Божьего Духа. Эта материальная часть (форма) и есть наша земная жизнь, ограниченная горизонтом чувственности, то есть, душой. Макс Гендель в книге «Космогоническая концепция» (1911 г.), путая понятие души и Духа, тем не менее, верно представил эзотерическую суть Пространства как «Дух в разрежённой форме», а материю как «кристаллизовавшееся Пространство». «Позитивный полюс Духа проявляется в виде Жизни, пробуждающей негативную Форму к действию, но, как Жизнь, так и Форма произошли из Духа, Пространства, Хаоса». Думаю, что он не перечислял причины «Жизни и Формы», но воспринимал Дух, Пространство и Хаос как характеристики одного целого. А душа? – Душа сермяжная. Но и она входит в это единство.

Эволюционируя, мы занимались стиркой собственных пелёнок. Теперь мы собираемся выплеснуть ополоски вместе со своим детством. Вместе с эволюционной теорией Дарвина. Однако, эта теория допускает и революционные процессы. Можно рассматривать эволюцию с внешней и внутренней точек зрения. Внешняя эволюция (филогенез) имеет в виду длительное превращение мамонта в слона, волка в собаку, тигра в кошку. Внутренняя эволюция (онтогенез) проявляется в том, что от оплодотворённого яйца эмбрион развивается по программе, закодированной в ДНК. При этом, наследуемая программа продолжает диктовать свои условия вплоть до смерти. Изюминка в том, что развитие человеческого эмбриона, как и любого другого, начинается с «недифференцированных» клеток, проходит общие этапы развития растений, земноводных и летающих, а заканчивается зрелыми формами своего собственного вида. Внутриутробное развитие не только запрограммировано изначально, но и повторяет общую биологическую эволюцию. По-видимому, индивидуальная программа развития особи заложена в первичных, якобы, недифференцированных клетках, до которых наука ещё не дозналась.

О биохимическом единстве в эволюции писал проф. Кернс-Смит: «Любопытное подобие скрывается в кажущемся разнообразии форм жизни, наблюдаемых сегодня на Земле; самые важные молекулярные механизмы у всех современных организмов по существу одинаковы. Это биохимическое единство, несомненно, является одним из величайших открытий последних ста лет».

Всё это открывает дорогу для генетиков, которые уже в наше время способны ускорять или тормозить этот процесс, а также, изменять функции и протезировать дефекты. А это уже революционные  катаклизмы. Теперь уже не покажется фантастикой возможность приостановить утробное развитие человеческого плода, чтобы получилось по А. Пушкину:

Родила царица в ночь,

Не то сына, не то дочь;

Не мышонка, не лягушку,

А неведому зверюшку.

Если когда-то «пришельцы» помогли нам сделать прыжок на пути Прогресса, то теперь мы можем искать пути сотрудничества с ними, совершенствоваться и осознанно продвигаться вперёд. Мы уже видим стартовую доску для прыжка. Не заступить бы! Иначе, придётся начинать всё сначала. С первичных белковых молекул.

Начинать… А с какого момента?

Как часто всуе упоминаем о бесконечности и вечности! Мы можем согласиться с тем, что любое количество световых лет по сравнению с вечностью стремится к нулю. Точно так же, самая мизерная часть пространства бесконечно больше абсолютной пустоты, тем более, что понятие бесконечности выходит далеко за математические рамки. Такая несоизмеримость понятий и чисел допускает не только искривление пространства и сверхсветовую скорость, но и существование вневременного Разума и срочной биологической жизни с её рефлексией и, даже, с её способностью абстрактно мыслить.

Мы можем рассуждать на темы вечной пульсации Вселенной, замкнутой спирали, ленты Мёбиуса, но каждый раз нас будет преследовать неразрешимый вопрос: где и когда это началось и, как и почему это кончается. От безумия нас спасает простодушный юмор того же К. Пруткова: «Где начало того конца, которым оканчивается начало?». Спасает и шутка А, Эйнштейна: «Две вещи действительно бесконечны: Вселенная и человеческая глупость. Впрочем, насчёт Вселенной у меня есть некоторые сомнения». Возможно, эти шуточные сомнения в бесконечности имеют серьёзное основание: одно из важнейших учений Будды – «всё не вечно». Но: конец рождает начало…

Для нас такие понятия как «Абсолют», «Идеал», «Вечность» – не более, чем метафорические. До их сути так же далеко, как до Бога. Беда в том, что наш разум чувственен. Вероятно, плод познания ожидает нашего посмертного присутствия.

В буддизме понятие «нирвана» является конечной целью совершенствования, прекращением рождений, смертей и страданий. Однако блаженство не является основной сутью существования: по ту сторону существования нирвана становится активной.

При жизни необходимо готовиться к драматической встрече с неизвестностью. Перед нами метафорическая лестница Якова. Спрашивается: на какой ступеньке сегодня ты находишься, читатель?

С юных лет мы помним крик Маугли в джунглях: «Мы одной крови – ты и я!» Повзрослев, мы можем расширить понятие кровного родства. Мы родственны не только животному миру, но и Миру вообще. При всём при этом существует умозрительная граница между чувственной душой и Мировым Духом. Граница, всего лишь, между рождением и смертью. Рождение и смерть –  понятия относительные, как и сама жизнь. Земные сроки, по сравнению с вечностью, стремятся к нулю. Когда мы говорим о духовной жизни, мы попадаем пальцем в небо. Нам положено совершенствовать свои души, ориентируясь на идеальный Дух. Впрочем, «идеальный» – понятие тоже относительное. Дух материален, но находится за пределами наших чувств.

Всё, что приписывается Богу и определяет Его – высосанные из пальца прилагательные и аллегории. Неисповедимость, особенности характера и поведения, – всё в равной степени относится к Природе. За малым исключением: Бога познать нельзя, а Природу познавать нужно. Бог – понятие этическое, Природа – понятие рациональное. Всё, что необходимо душе, –  поверить в единство этического и рационального начал. «Тело, ты мне друг, но разум мне дороже».

На слуху и в памяти «время разбрасывать камни и время собирать камни». Ранее упомянутый Экклезиаст (Коэлэт, царь Соломон – Шломо) сказал и такое, что редко цитируется и комментируется: «Слова мудрецов…  даны от Единого Пастыря», «остерегайся составлять много книг – конца не будет, а много читать – утомительно для плоти», «Бога бойся и соблюдай Его заветы» (Коэлэт, 12, 8-14). Отсюда следует, что иудейская Книга Книг – неисчерпаема для размышлений на разных ступенях зрелости. Она принципиально отличается от «премудрых» философий тем, что в ней отдаётся предпочтение не указаниям как нужно жить, а как жить НЕ нужно.

Вся философия, всего лишь, –  тщетная попытка найти Истину. Но без иудейской интроспекции, философы ограничены чувственностью. «Составлять книги» должны учёные – теоретики и практики. Религию, как философию, объединяет висячий мостик искусства. Художественное творчество стимулирует воображение и любознательность, но безбожно путает дорожные карты Прогресса.

Иудейская религия сравнима с философией. Та и другая имеют общий источник. Та и другая ищут сакраментальную истину. За неимением сакральных слов, та и другая пользуются метафорами и аллегориями. Тому пример история с Райским Садом. Древо познания Добра и Зла – одно дерево. Корни добра и зла – общие. Плод – един. Религия и философия утверждают единство противоположностей, а верующие и философствующие всё ещё на перекрёстке. Есть о чём думать.

Время и пространство вечно живые, а цивилизации смертны. На Высшем Суде не спросят, почему наша цивилизация не стала цивилизацией. В повседневной жизни мы не задаёмся таким вопросом. А Вселенной всё известно и без наших ответов.

На том свете поймём, насколько примитивными мы были на этом свете. Поймём, насколько необходимой и ценной была примитивность. Вот только умирать не хочется: чувства сопротивляются. У Природы свои счёты с чувствами. Она пульсирует, и в ней предусмотрены переключатели ритмов, в том числе и биологических ритмов на анабиотические.

Что касается революционной части эволюции, то она не исключает вмешательства Мирового Разума в дела мирские. У него своя программа и свои специалисты генной инженерии. Наше дело – прислушиваться и сотрудничать.

Чувственная последовательность учит: сначала – яйцо, потом – курица. Сначала – мистика, потом – реальность. Что касается мистики, то отнесёмся к ней серьёзно: в каждой мистике есть доля реальности, и доля реальности кричит отторгаемой мистике: «мама, мы одной крови!». Мистика – плод подсознания, даже не плод, а цветок. Созревший плод готов к употреблению. Реальность была, есть и будет вне зависимости от восприятия.

 

Заключение

             

Для того чтобы свести концы с концами и познать совершенную гармонию, нам предстоит пережить катарсис, то есть пережить свои прошлые сновидения и найти им рациональное объяснение. Высшая ответственность контролируется не чувствами, а разумом. Наступает пора нести ответственность за моральные предписания и соблюдать, хотя бы, первые десять еврейских Заповедей. Не хотите еврейских, так, хотя бы, буддийских («Свод долгих сутр»).   Наступает пора пользоваться свободой выбора и воли.

Слова, понятия и определения не отражают своей истинной сути. Чувственный язык хорош для поэзии, но не для науки, тем более, для связи с информационным полем Вселенной. Если мы, на сегодняшний день, научились определять максимально точное земное время по атомным часам, то на поле коммуникации мы изрядно отстаём. Наша квантовая речь напоминает лепет грудного младенца. Перефразируя советский лозунг, хочется призвать цивилизацию: «Вперёд к победе Коммуникации!».

По мере усвоения квантового языка, мы будем освобождаться от чувственной зависимости. При этом, помимо элементарной точности, этот язык будет сохранять эмоциональную значимость, а привычный нам метод проб и ошибок приобрёл бы целесообразность проб и устранил бы непродуктивные ошибки. Планирование будущего сократит огромные затраты времени, интеллектуальных сил и средств.