Бахыт Кенжеев. Памяти Пастернака

Loading

Зима надвигается. Снова
какой-нибудь угол глухой
под слезы ребенка больного
покроется снежной трухой.
И после всех выплат и выдач
в итоге останется хер.
Простите, Борис Леонидыч,
невежливый этот пример.

Застрянут в грязи, недоехав,
недопив, рыдая в туман,
осенние сумерки чехов
и прочих восточных славян.
Потомок на вашу могилу
сирень принесет в стаканé,
и тоже, дыша через силу,
напишет стихи о войне.

Кладбищенской тропки изгибы
вложить попытается в стих,
и скажет земное спасибо
за то, что остался в живых.
За ветер, за позднюю славу,
за рощу в конце сентября,
за выстрел – не ради забавы,
а чтобы не мучился зря.

Над городом тучи нависли.
На дачах шинкуют и спят.
Не будем считаться, Борис Ле-
онидыч, я сам виноват.
Уж лучше, сквозь мир наизнанку,
где кровью шумит водосток,
нащупать снотворного банку
да тихо заплакать в платок…

 

Один комментарий к “Бахыт Кенжеев. Памяти Пастернака

  1. Бахыт Кенжеев. Памяти Пастернака

    Зима надвигается. Снова
    какой-нибудь угол глухой
    под слезы ребенка больного
    покроется снежной трухой.
    И после всех выплат и выдач
    в итоге останется хер.
    Простите, Борис Леонидыч,
    невежливый этот пример.
    Застрянут в грязи, недоехав,
    недопив, рыдая в туман,
    осенние сумерки чехов
    и прочих восточных славян.

    Потомок на вашу могилу
    сирень принесет в стаканé,
    и тоже, дыша через силу,
    напишет стихи о войне.

    Кладбищенской тропки изгибы
    вложить попытается в стих,
    и скажет земное спасибо
    за то, что остался в живых.
    За ветер, за позднюю славу,
    за рощу в конце сентября,
    за выстрел – не ради забавы,
    а чтобы не мучился зря.

    Над городом тучи нависли.
    На дачах шинкуют и спят.
    Не будем считаться, Борис Ле-
    онидыч, я сам виноват.
    Уж лучше, сквозь мир наизнанку,
    где кровью шумит водосток,
    нащупать снотворного банку
    да тихо заплакать в платок…

Добавить комментарий