Татьяна Разумовская. ПЛАЧИ НЕЧИСТИ

ПЛАЧ КАЩЕЯ
(петь под гитару, с шипением и завываниями)

Все ругаются: «Гадкий Кащей!
Он такой, он сякой, он вааще!».
А что есть у Кащея душа,
Дела нет никому ни шиша.

Скажем, вздорная царская дочь
Перед свадьбой смывается в ночь,
Чтобы жить с пастухом в шалаше.
Что кричат все? «Кащея шерше!»

К добрым людям тянусь я, Кащей,
Не едал я давно вкусных щей,
На бульоне из нежных хрящей…
Так ведь гонят Кащея взашей.

Прежде другом Горыныч мне был,
Но его змий зелёный сгубил.
А былая подружка Яга –
Деньги — цоп! – и пустилась в бега.

Что такое сегодня Кащей?
Череп, когти и груда мощей.
Кость о кость ударяет, треща,
И топорщит подкладку плаща.

Гнёт и плющит Кащея тоска,
Снился матч мне Зенит-ЦСКА:
Пищей, зрелищем – полн стадион,
Я же «Тоске» внимать обречён.

По дворцу я слоняюсь, Кащей,
Сотни комнат, без счёта вещей.
Чахну я, что мне злато? – мура!
В общем, в Кащенко, чую, пора.

С грустной думой сижу на лице:
Смерть в иголке, иголка в яйце,
Взять бы клещи, вскричать: «Кончен бал!».
Но куда ж я яйцо заховал?

ПЛАЧ ВИЯ

Я один, словно перст, с горя вылезла шерсть,
Надоела мне нежить и люди-калеки,
Мне б к красотке какой от любви помереть —
Подымите мне веки, подымите мне веки.

Я б от дел отдохнул, мне б пуститься в загул —
Чачу пить и плясать, и кусать чебуреки,
Но опять вы за мной, слышу визги и гул,
Подымите мне веки, подымите мне веки.

Мне бы сына родить, мне бы клён посадить,
Но того не позволят мои же абреки,
Вот кого-то опять не сумели убить —

Подымите мне веки, подымите мне веки.
В чем же нечисти честь? То ли нет, то ли есть?
Запустили нас в мир тайным замыслом неким.
Ну, могу я хоть раз вам ответствовать: Несть!
Опустите мне веки, опустите мне веки!

ПЛАЧ БАБЫ ЯГИ

Как мне одиноко – ой!
В горе я машу метлой,
Пролетая в сту-упе.
Облака над головой,
Лес дремучий подо мной,
Да укроп с травой иной в су-упе.

Сердце мается,
Живот сжимается,
Хочется душе понимания.
Чувства нежного,
Мяса свежего,
Каплю человечьего внима-ни-я.

Я полна любви к людЯм,
Без различий – это хлам —
Весь дележ на ра-асы.
Для меня вы все равны,
Из какой пришел страны
Гость – мне это хоть бы хны! –
Было б мя-а-со.

Ох, любовь моя
Безотве-етная,
Ты змеёй меня сосё-ошь.
Где ж мой младенький?
Где ж мой сладенький?
Что ж ты к Бабке Ёжке не идёшь?

Дует ворон во дуду,
Черепа рычат в бреду,
Курьи ножки вяжут бре-едень.
Кот мяучит на трубе,
Я измучилась в избе,
Что же, мой желанный, ты не еде-ешь?

Не сложилась жисть,
Хоть во гроб ложись,
Да и гроб Яге, ох не положен.
Роюсь в пасти я,
Да нету счастия –
Суженый излишне осторо-ожен.

ПЛАЧ ЛИХА ОДНОГЛАЗОГО

Я живу в лихолетье,
Лихорадкой замучено
И не знаю ни сна, ни покоя.
Глазом зыркаю,
Носом фыркаю
И не ведаю, что я такое.

Ох, неразбериха сплошняком,
Кличет нечисть Лихо байбаком.
Я же несуразное
Лихо Одноглазое
С горя развлекаюсь косяком.

Я брожу и стенаю
По болотам по тропочкам,
Я не женское и не мужское,
Одинокое,
Одноокое,
И не знаю, зачем и на кой я.

Соловей-разбойник всё свистит,
Что я натуральный трансвестит.
От инсинуации
Захотел кусаться я,
Даже разыгрался аппетит.

Лиходеи-злодеи
С улыбочкой гаденькой
Вопрошают: почем же фунт лиха?
И от страха я
Только ахаю,
Ой, боюсь, я свихнусь, стану психом!

Надоели мне нечистые дела,
Ишь, нашли себе виновного козла!
А хочется Лиху
Лихую чувиху,
Чтобы крепко меня обняла.

ПЛАЧ ЗМЕЯ ГОРЫНЫЧА

Горе мне Горынычу,
Я горюю-маюсь,
За добычей не лечу,
По дому слоняюсь.

Не пускаюсь в бодрый пляс,
Не парю над кручей,
Когнитивный диссонанс
Мою душу мучит.

1-я голова: Я спать хочу!
2-я голова: Я жрать хочу!
3-я голова: Я петь хочу, но я молчу!

Я расстроился совсем,
Будто балалайка,
Никого давно не ем,
Прям не Змей, а зайка.

Позабыл свой древний клич,
Не раздвину ставень,
Вот уже и магарыч
Некому поставить.

1-я голова: Я выть хочу!
2-я голова: Я пить хочу!
3-я голова: Я подраться хочу, но я молчу!

Как-то я пошел к врачу,
Сунул кучу денег:
— «Помоги!», — а он мне: «Чу!
Ты же шизофреник!
Принимай афобазол,
Мойся сильным душем…»
Очень сделался я зол,
Эскулапа скушал.

1-я голова: Я направо хочу!
2-я голова: Я налево хочу!
3-я голова: Я в сортир хочу, но я молчу!

Чую, близок мой конец,
Долго так не сдюжу,
Вот сиамский жил близнец,
Мне же много хуже.

Умным трём моим башкам
Век не сговориться,
Остаётся разве нам
На троих напиться.

1-я голова: Я пива хочу!
2-я голова: Я джина хочу!
3-я голова: Я помереть хочу, но я молчу!

ПЛАЧ БАБЫ ЯГИ-2

(Петь на мотив И.Дунаевского «Гимн Москвы»: «Дорогая моя столица, золотая моя Москва»)

Я скиталась годами по лесу,
Пища в дом ведь сама не придёт.
Я внимала вороньему голосу
Среди гиблых глухих болот.

Но сжирала меня ностальгия,
Как душа моя бабья слаба:
Курьи ножки мои родные!
Дорогая моя изба!

Обожаю я мясо свежее
И хрящей аппетитный хруст,
Но печалится сердце нежное,
А котел мой частенько пуст.

Мухоморы я грызла сырые,
Отвисала с тоски губа…
Курьи ножки мои родные!
Дорогая моя изба!

Нынче люди гуляют с мобилами,
Без лэптопа не ходят в лес,
Я бы в чащу их заманила бы,
Но выводит их всех GPS.

Нет кикимор, замучили Вия,
И моя судьба — тоже труба…
Курьи ножки мои родные!
Дорогая моя изба!

ПЛАЧ КИКИМОРЫ

Ах, как в девках-то я весело жила!
И чего я вдруг за Лешего пошла?
Ах, как в девках-то мне было хорошо,
Целый день плескалась в тине нагишом.

Я туристам расставляла западню,
Как увижу, так в трясину заманю.
Подразню и помурыжу,
И топлю в болотной жиже,
До чего любила эту я возню!

А когда в полях осыпался овёс,
Чёрт какой-то ко мне Лешего занёс.
Он раззявил свой кривой, щелястый рот
И скрипит-скрипит и, вроде бы, не врёт:

«Что, Кикимора, сидишь всё одна?
Замуж надо бы, пока зелена.
Двести лет ты прохохочешь,
Выйти замуж вдруг захочешь,
Да кому тогда будешь нужна?

Жизнь со мною – яхонт-зернь-изумруд,
Все кикиморы от зависти помрут!
Будешь в доме у меня поутру
До отвала кушать жабью икру.

Что одной тебе в болоте куковать?
У меня так мхом застелена кровать.
Я тебя, дружок, утешу,
Будешь сладко жить за Лешим
Стану тину тебе в койку подавать!».

Я поверила, за Лешего пошла,
Ну, а он не выпускает из дупла.
В чёрном теле меня держит под корой,
Да корягою колотит порой.

Теснота тут, темнота, скукота,
А еда? Одна полынь, лебеда.
Ох, кикиморы-сестрицы,
Я б хотела утопиться,
Только где же тут в дубе вода?

ПЛАЧ ДОМОВОГО

Я несчастный домовой,
бедный,
никогда я не был злой,
вредный.

Был я дому добрый дух
местный,
бдеть, чтоб не было прорух –
лестно.

Я у печки поддувал
тягу,
а хозяину вспенял
брагу.

И младенчиков качал
в люльке,
а хозяйке починял
шпульки.

Девке волосы свивал
ночью в кольца,
чтоб достался муж удал,
не пропойца.

Выметал из дома сор
спозаранку,
отгонял болезни, мор,
лихоманку.

А теперь вот нашу хату
спалили,
а хозяина в солдаты
забрили.

И остался я без дома,
без крова,
дал бы кто стаканчик рома
домовому.