Михаил Берг. ТЕКСТ НАВАЛЬНОГО КАК ОБРЕТЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ РЕАЛЬНОСТИ

Возвращаясь к анализу текста Навального, Сергей Зенкин зорко и остроумно выявил противоречие между Навальным и типичным российским интеллигентом, как одну из важных смысловых особенностей этого Манифеста. Кажется, Зенкин видит это противоречие со стороны условных сменовеховцев, в очередной раз обнаруживая беспочвенность современной интеллигенции и опору на почву у Навального. Зенкин говорит иначе, но смысл примерно таков. Навальный сделал шаг в сторону расширения своей электоральной базы.

И, значит, стоит представить к чему может привести резкая критика Навальным ельцинской эпохи, младореформаторов Гайдара (хотя сам Гайдар не упоминается), упустивших уникальный шанс для построения демократии в России. И заложивших основы будущего путинского авторитаризма вместе с потерей веры в реформы со стороны социальных низов перестроечного общества (то есть большинства). Плюс девальвация идеи свободы, которая этим социальным аутсайдерам ничего не принесла, кроме дополнительного унижения. И выступила в виде ширмы, за которой перестроечные бенефициары пилили гири.

И здесь стоит ответить на упрек со стороны российских либералов, увидевших в критике Навальным 90-х рифму с отношением к ним Путина: мол, то, что Навальный в этой критике совпадает с Путиным — лучшее свидетельство ошибочности этого подхода, надо критиковать только Путина.

Однако между критикой лихих 90-х Путиным и Навальным есть существенная разница. Путинская критика — это мимикрия под левый дискурс, вместе с этой мимикрией Путин как бы помещает себя на одну сторону с теми социальными аутсайдерами, которые ничего не получили от бесчестной приватизации и не менее бесчестных залоговых аукционов. То есть Путин на словах, в обманной рекламной риторике, ругает ельцинскую эпоху, но на самом деле он и его окружение — это главные бенефициары перестройки. И путинская критика — попытка скрыть под нарочито грубым гримом неприятную реальность — он был и есть на стороне богатых, сделавших состояния на своей номенклатурной позиции. Он — плоть от плоти — выдвиженец крупного олигархического капитала.

В то время как критика ельцинского периода Навальным принципиально другая: он критикует это время, солидаризируясь с социальными аутсайдерами, и надо сказать, это — единственно возможная позиция для политика, желающего конкурировать с правой политикой Путина. Навальный ещё ни разу не сформулировал свою позицию в терминах левый-правый, в том числе прекрасно понимая, что российские постперестроечные либералы — правые и все левое ненавидят.

Но это не только их особенность, но и порок. Даже сегодня, оказавшись в эмиграции, они не могут сформировать никакую политическую силу, потому что презирают социальных неудачников и давно выбрали олигархическую сторону. Хотя бы потому, что именно на олигархические деньги существовали всю ельцинскую и путинскую эпохи, получая  гонорары в олигархических СМИ или зарплаты в олигархических университетах.

Однако  в современном обществе нельзя избежать разделения на правых, которые активируют вертикаль, соединяющую небо и почву, и левых, выступающих за социальную справедливость, вне деления на нации, пол и пр. И если посмотреть в этом разрезе на политическую фигуру России, то у ней нет второй ноги. Путин и его электорат активирует правую вертикаль, традиции, национальные интересы, кровь, почву и обиды, а вот лево-ориентированной силы нет. Потому что зюгановские коммунисты — точно такие же иллюзорные левые, как и риторика Путина, осуждающего лихие 90-е.

Потому постсоветские либералы не могут ничего сделать политического, что они почти такие же правые как Путин, только хотели бы извлечь занозу Путина, транслирующую воспаление на все тело. И вернуться к ситуации, как у бабушки (или дедушки), то есть в такое же общество как при Ельцине, не исправляя его ошибки и принципиально не замечая, что и Ельцин, начиная с модной поначалу демократической риторики, постепенно двигался в сторону державного русского империализма и выбор Путина не был противоречием.

Именно поэтому критика Навальным ельцинской эпохи и ее героев — не просто правильный, а единственно возможный выбор. Путинский электорат, сегодня зараженный имперским русским национализмом, может быть расколдован и перетянут на другую сторону только благодаря активации чувства социальной обиды, которая единственная в состоянии побороть имперский национализм. Вместо вертикали — горизонталь.

Навальный правильно выбрал глагол, определяющий свое отношение к 90-м — ненависть. Только ненависть к социальной несправедливости 90-х способна переплавить национализм социальных низов в неприятие Путина и его окружения, как слоя, обманом завладевшего общественным достоянием. Поэтому призывая не к реставрации социализма, а к обществу социальной справедливости, Навальный делает шаг в правильном направлении.

И я не сомневаюсь, если Навальный имеет сегодня возможность продумывать идеологические конструкции, он рано или поздно произнесет слова о пересмотре итогов номенклатурной приватизации. Так как его потенциальный избиратель — те социальные аутсайдеры, которых бенефициары перестройки обманули, как обманули почти все общество. Да, даруя, ему конечно, крохи со своего барского стола в виде бесплатной приватизации квартир, но при это занимая сторону, враждебную и противоположную интересам большинства.

Это единственный способ победить Путина и его возможных преемников в реальной политической борьбе. Думаю, Навальный, если у него конечно, есть сегодня пространство для сосредоточения, сделает единственный правильный выбор, чреватый победой  в перспективе.