Автор: Письмо поэта Виктора Сосноры Якову Гордину
«Дорогой Яков,
я не очень внимательно прочитал в первый раз твою статью и потому сказал о Кушнере. Я изучил вопрос, и вот мои соображения. Ты пишешь, что „мы будем рассматривать только ту поэтическую традицию, которая имеет отношение к Сосноре“. ЗОЛОТЫЕ СЛОВА! Но тут же делаешь экскурс в трех поэтов: Бродский, Кушнер, Ходасевич. Я против них лично ничего не имею, но согласись, они пишут в противоположной традиции. Это поэты европейского направления, а я — выходец из древнерусской школы, о чем ты писал в письме к Назарову по поводу составления книги. Но ты свое письмо почему-то не использовал для статьи. Учителя этих трех поэтов — это линия Баратынского, Анненского, Мандельштама, Джона Донна и пр. Мои учителя: Слово о полку Игореве, Кирша Данилов, русская песнь Ваньки Каина, Барков, Пушкин. Затем идут Блок, Хлебников, Маяковский, Пастернак, Цветаева. Из живых меня любили слепо Каменский, Крученых, Асеев, Лиля Брик. У знаменитых сверстников я любил отдельные стихи у очень многих, меня не любит — никто. Если бы ты написал статью или пиесу — бог с тобой, золотая рыбка. Но ты написал предисловие к МОЕЙ книге. Я б не хотел, чтоб в моей книге присутствовали фамилии тех поэтов, которым я чужд и которые резко чужды моей традиции, я б не хотел, чтоб в моей книге были имена Бродского, Кушнера и Ходасевича.
Еще чуть-чуть: ты пишешь об итоге 30-летней работы. Я ни при каких условиях не могу считать эту книгу ИТОГОМ 30-летней работы. Я не рассматриваю эту книгу как биографию. Как судьба — да, каждая книга. И еще: я больше ученик живописи, чем поэтов. А остальное ты исполнил с таким блеском, пониманием и твердостью, что, я думаю, эти три имени упоминаются от поспешности и желания хорошо сказать о друзьях. Но ЯКОВ! Ни Бродский, ни Кушнер, ни Ходасевич в нашей помощи не нуждаются, их сейчас поддерживает и толкает Правительство — куда нам!
С дружбою навек и любовью — В. Соснора».
Комментарий Якова Гордина:
«В предисловии на самом деле было сказано: «Мы будем рассматривать только те средства, которыми пользуется традиция, воспитавшая Виктора Соснору». Но не будем толковать о формулировках. Это письмо требует отдельного и подробного анализа. И странные сочетания имен тех, кого Соснора определяет себе в учителя и предшественники. И особенно многозначительное и категорическое утверждение: «…меня не любит — никто». Гордое и горькое, резко обозначающее уже родившуюся установку на тотальную особость. В его сознании уже оформлялся тот мрачноватый мир, в который поселил себя поздний Соснора. И утверждение относительно живописи. И раздраженное нежелание видеть «в моей книге» даже имена чуждых ему поэтов.
Правда, когда через много лет, на его юбилее, я напомнил ему это требование, он очень удивился: «Я так написал? Быть не может! Глупость какая-то…» Но это явно была в тот момент не просто глупость. Разумеется, я убрал эту нежелательную троицу и фразу о 30-летней работе. В последнем случае он был совершенно прав — это был отнюдь не итог. Он был уже не тот, каким предстал в этой книге. Но я этого не знал.
Датировать это письмо важно. И такую возможность дает пассаж о Бродском, которого «поддерживает и толкает Правительство». Это не совсем точное утверждение, но Виктор явно имеет в виду идущие уже упорные разговоры о публикациях Бродского в СССР. Стало быть, это конец 1987 года — после Нобелевской премии — и не позже июня 1988-го, когда книга была отправлена в набор. […]».
Источник: журнал «Звезда» № 2 2022 год, Виктор Соснора, Яков Гордин.