Автор: Текст написан по материалам учебного курса Открытого Университета Израиля «Ивритская новелла начала 20 века».
Время двух десятилетий (80-90-ые годы 19 века) стало временем формирования новых мировоззрений еврейских писателей, писавших на иврите. Писатели – маскилим, как и все еврейское население, в 1881-1882 годах увидели отвратительные акты погромов, прокатившихся по югу России. Несмотря на свое очевидное поражение как идеологического течения маскилим продолжали оказывать влияние на литературную жизнь евреев Восточной Европы. Михай Бердичевский, в частности, писал о себе, что как писатель он сформировался в 80-ые годы. Среди жанров, обязанных своему появлению писателям Хаскалы, можно назвать романы и рассказы, возникшие в ивритской литературе во второй половине 19 века именно как жанры. Постепенно эти жанры заняли в этой литературе центральное место.
Литература эпохи Хаскалы не ставила задачу объективного отражения мира или душевного состояния человека. Целью этой литературы было отстаивание своей идеологической позиции, отсюда – показ противостояния просветителей и ортодоксов, детей и отцов, сынов света и сынов тьмы, а также схематическая дидактика. Хотя писатели Хаскалы со временем отошли от своей политической и эстетической программы, влияние этих писателей на тематику и сюжеты произведений конца 19 века было проявлено в полной мере.
Одно из направлений ивритской литературы того времени было разработано Бен-Авигдором. Основные принципы этого направления противостоят ценностям литературы Хаскалы. Эти принципы стали предъявлять следующие, новые для ивритской литературы, требования:
— содержание произведения должно отражать жизнь всех классов общества, но преимущественно его низших слоев;
— сюжет произведения должен быть построен по законам логики и соответствовать принципам причинно-следственной связи;
— достоверность, а не идеализированность персонажей произведения;
— язык произведения должен соответствовать представляемой реальности, в диалогах он должен быть аутентичен реальной разговорной речи конкретных персонажей.
В то время это было внедрением в ивритскую литературу принципов европейского реализма с достоверным отображением человеческого сознания в его социальном и психологическом измерениях. Вокруг Бен-Авигдора сплотилась группа примерно из 20 человек, взявшая название «Новый путь». Вскоре писатели «Нового курса» начали разрабатывать направление т.наз «психологического рассказа». Начальные этапы работы писателей Бреннера, Гнесина, Барон и др. были отмечены влиянием школы «Нового курса».
Некоторые писатели, однако, писали совершенно в другом, неоромантическом ключе, берущем свое начало в европейских романтизме и символизме. В этом направлении работали тогда Перец, Фришман, Бердичевский и др.
Представим в таблице упомянутые нами направления ивритской прозы:
|
Литературное направление |
Писатели – представители данного направления |
|
Хаскала |
Бялик, Бреннер, Бердичевский, Фихман |
|
Бен-Авигдор и группа «Новый путь» |
Барон, Гнесин, Бреннер, Бялик |
|
Неоромантическая литература |
Перец, Фришман, Бердичевский, Фейерберг, Гнесин, Номберг, Гольдин |
Нас не должно смущать отнесение одних и тех же писателей к нескольким школам влияния, ведь и на нас влияют очень разные люди. Ниже мы приведем хотя бы по одному примеру влияния той или иной школы на конкретного писателя.
Михай Бердичевский еще юношей приобщился к книгам писателей Хаскалы; за это он был изгнан их семьи своей первой жены. В 1886-1890 годах он пишет как просветитель, пытающийся совместить мир Торы с европейской культурой. Бердичевский призывал к сочетанию еврейских и общечеловеческих ценностей, приспособлению Галахи к современной ему жизни. Он пока еще стоит на позициях Хаскалы, лишь постепенно приходя к пониманию всей сложности преодоления раскола между верностью наследию отцов и европейской культурой. Рассказ «По ту сторону реки» («За рекой») был написан в 1893 году еще в разгар увлечения идеями Просвещения и имел пока еще все признаки литературы Хаскалы. Таков главный герой произведения, таковы другие образы, распределенные по идеологическим лагерям, таков язык рассказа, пестрящий цитатами из талмудических и библейских источников, таков и конец истории, очерчивающий лагеря добра и зла, хотя появляющаяся психологическая глубина рассказа уже не умещается в запрограммированные рамки.
На начальный этап творчества Дворы Барон оказали влияние писатели «Нового пути». Если мы обратимся к ее рассказу «Осколки», то увидим здесь характерные признаки этой литературной группы: внимание к жизни низших слоев общества, достаточно ясный сюжет о жизни хромой женщины Хай-Фрумы и др. Несмотря на очень простой язык, переживания героини показаны в тончайших оттенках: эпизод с рыжеволосой женщиной, почти человеческие взаимоотношения героини с коровой Рыжкой и т.п. Хотя рассказ был написан уже в 20 веке, он сохраняет все особенности школы «Нового пути», в том числе по их идейно-тематическим признакам с их большой тонкостью и точностью в изображении «бедных людей» и чуткостью к социальной справедливости.
Одним из первых модернистов в ивритской литературе стал Ури Гнесин. Отмечая повышенную эмоциональность героев этого писателя, его можно также отнести к ивритской школе неоромантиков. Так в рассказе «Стороною» мы можем отметить следующие характерные признаки этой школы:
— ностальгическое любование прошлым;
— связь с природой – проекцией душевного мира человека;
— разрыв реальной жизни с миром идеальных стремлений;
— право на субъективное восприятие реальности;
— интерес к личности художника, свободного, в силу своей исключительности, от комплексов;
— поиски чудесного в тайниках души;
— эмоциональная манера письма.
Именно так, например, представлен в рассказе его главный герой Нахум Хазгар.
Известный современный израильский литературовед и переводчик ивритской литературы на русский язык Елена Римон отметила в своей «электронной» статье 2010 года (http://www.elektron2000.com/rimon_0179.html) характерную особенность представления образа «другого» в ивритской литературе 20 века. «Другими», по мнению Елены Римон, в этой литературе были соседи евреев в Европе и в Эрец-Исраэль, то-есть немцы, поляки, русские, а в Эрец-Исраэль – арабы. Это замечание справедливо для периода примерно начиная со второй трети 20 века. Для времени конца 19 – начала 20 веков «другим» в ивритской литературе был одинокий молодой еврей, уходящий от еврейской традиции в своем стремлении к просвещению и интеллектуальному усовершенствованию (“талуш”). Для талуша характерны психологические сомнения, раздумья, неуравновешенность. Он тщательно анализирует мельчайшие эпизоды своей жизни и детали своего внутреннего мира, постоянно сомневается в себе, находится в состоянии депрессии, упадка, скитаний, не видит выхода из складывающихся ситуаций, что приводит его к отчаянию, а иногда и к уходу из жизни. Этот образ стал для еврейских писателей того времени инструментом для выражения еврейского опыта в социальной и национальной сферах конца 19 – начала 20 веков. Таковы Михаэль (“Два стана”, Бердичевский), Натанаэль (“По другую сторону реки”, Бердичевский), Китин (Наедине с собой”, Бреннер), Левинсон (“Марьяшка”, Беркович), Нахум Хагзар (“Стороною”, Гнесин) и др. Почти все они, за исключением, в приведенных примерах быть может, Натанаэля, потерпели поражение. Со становлением еврейской государственности, сначала в виде ишува, а затем – Государства Израиль, понятие “другой” сместилось в сторону нееврейского окружения – представителей титульных наций в Европе и арабского, иногда бедуинского, населения Эрец-Исраэль и Палестины в полном соответствии с концепцией Елены Римон.