Автор: Игорь Файвушович, Хадера
В 1939 году 20 000 американцев собрались в «Мэдисон-сквер-гарден» (спортивный комплекс Нью-Йорка) для празднования восхождения нацизма в США – событие американской истории, о котором в основном забывают.
Для своего самого последнего фильма «Ночь в Саду» двукратный номинант на премию американской Академии «Оскар» Маршалл Карри использовал архивные кадры этого нацистского митинга, чтобы рассказать историю, которая болезненно напоминает сегодняшний политический климат. Вот как он нашел эти преследующие образы — и то, что он надеется, сегодняшние зрители переосмыслят из сути его последнего проекта. Позвольте познакомить Вас, уважаемые читатели, с воображаемым интервью, которое взято у известного режиссёра.
Как Вы узнали об этом событии?
Один мой друг рассказал об этом в прошлом году, и я не мог поверить, что никогда не слышал о произошедшем. Когда я узнал, что это было снято, я попросил архивного исследователя Рича Ремсберга посмотреть, что он может найти. Оказалось, что короткие клипы использовались в исторических документах и раньше, но никто, как оказалось, не собрал вместе все эти обрывочные кадры — в Национальном архиве были некоторые, часть из них хранилась в архиве Лос-Анджелеса, другие — в разных местах. Поэтому он собрал их, а я описал его труд в коротком очерке. Когда же произошли инциденты в Шарлоттсвилле, он ощутил неотложность срочных действий. Поэтому я отправил его к Лауре Пуатрас и Шарлотте Кук из «Field of Vision» («Поле зрения» — объединение кинорежиссёров-документалистов и спросил: — «Вы когда-нибудь слышали об этом событии? Вы заинтересованы в поддержке создания этого фильма?» И они все прыгнули на борт самолёта.
Что Вас поразило в отснятой киноплёнке?
Первое, что поразило меня, было то, что подобное событие могло произойти в самом сердце Нью-Йорка, города, который был разнообразным, современным и прогрессивным даже в 1939 году. Второе, что поразило меня, было то, как эти американские нацисты использовали символы Америки, чтобы продать идеологию, с которой несколько лет спустя воевали на смерть сотни тысяч американцев.
Этот фильм действительно проиллюстрировал, что такая тактика демагогов была одинаковой на протяжении веков. Они атакуют прессу, используя сарказм и юмор. Они говорят своим последователям, что именно они —настоящие американцы (или немцы, или спартанцы или …) И они призывают своих приспешников «освободить нашу страну» от любой группы нацменьшинств, которая её якобы разрушила.
Почему вы думаете, что большинство американцев никогда не слышали об этой группе или об этом событии?
Эти кинокадры настолько мощные, что кажется удивительным, что они не являются предметом учебной программы истории средней школы. Но я думаю, что этот митинг выскользнул из нашей коллективной памяти отчасти потому, что нам самим страшно и неловко. В фильме рассказывается об истории, случившейся в нашей стране, которую мы бы предпочли забыть. Нам хотелось бы думать, что, когда у нас поднялся нацизм, все американцы были мгновенно потрясены. Но в то время как подавляющее большинство американцев были ошеломлены нацистами, значительная группа американцев симпатизировала их шовинистическим, антисемитским лозунгам.
Когда вы видите 20000 американцев, собравшихся в «Мэдисон-сквер- гарден», то можно быть уверенными в их неоднократной поддержке нацистского сборища.
Марш по 86-й Ист-Стрит 30 октября 1939 года
В кадрах речи Фрица Куна, не включённых в этот фильм, он приветствует Отца Кофлина, радиопередачи которого, восхваляющие Гитлера и Муссолини, нашли 30 миллионов слушателей. Генри Форд и Чарльз Линдберг тоже выражали антисемитские взгляды. А газетный магнат Уильям Рэндольф Херст заявил: — «Каждый раз, когда вы слышите, что видного американца называют фашистом, вы можете привычно считать, что этот человек — просто лояльный гражданин, который поддерживает американизм». (В этом ироническом отступлении мы процитировали часть фильма «Германо-Американской Федерации» из коллекции Херста, показанного в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса.)
Эти идеи, которые были, если и не универсально принятыми, то, по крайней мере, считались законными точками зрения. Но спустя два года после этого митинга, Япония объявила войну, напав на Пёрл-Харбор, а Германия тоже начала войну с США. И в этот момент такой вид философии стал недопустимым. Когда нацисты начали убивать американских солдат, мы начали стирать из памяти тот факт, что многие американцы некогда разделяли их философию.
В конце концов, Америка откололась от континента, но этот митинг —напоминание о том, что ход событий не должен повториться. Если Рузвельт не был бы президентом, и если бы Япония не напала, то, действительно возможно, что мы катались бы на коньках через пролив, не вступая в ту войну? И если бы нацисты не убили американских солдат, действительно, возможно, что их философия не стала бы в США табу?
Нам хотелось бы верить, что существуют резкие границы между хорошими и плохими людьми. Но я полагаю, что большинство людей раздираются внутренними тёмными страстями, ожидающими воздействия демагогии, которая странная и нехорошая, которая может убедить нас, что благопристойность — для слабых, что демократия наивна, и что доброта и уважение к другим — это всего лишь нелепая политкорректность.
События, подобные этому маршу, напоминают нам, чтобы мы не были благодушными, что ценности, о которых мы заботимся, нужно лелеять и регулярно защищать, потому что у даже хороших на вид людей есть потенциал, чтобы совершать отвратительные вещи.
Что произошло с группой демонстрантов после этого митинга?
«Германо-Американская Федерация», которая организовала этот демарш, имела значительное присутствие в 1930-х годах в молодёжных и тренировочных лагерях в Нью-Джерси, северной части штата Нью-Йорк, а также в Висконсине и Пенсильвании, именно она участвовала в массовом марше по 86-й Ист-Стрит в Манхэттене. Но их господствующий призыв был приглушен акцентами и культурой их немецких лидеров. Как глубокомысленно заявил Хэлфорд Э. Лаккок: — «Когда и, если фашизм таки доберётся до Америки, он не будет маркирован «сделано в Германии»; он не будет отмечен свастикой; его даже не назовут фашизмом; он, конечно, будет называться «американизмом».
Лидера этой своры Фрица Куна, в конечном счёте, арестовали за присвоение денежных средств «Федерации» и посадили в тюрьму, лишив его гражданства. После войны он был выслан в Западную Германию, где умер несколько лет спустя. «Федерация» же исчезла вскоре после начала Второй мировой войны.
Как Вы выбирали подход к редактированию своего фильма?
Сначала я думал, что сделаю традиционный документальный фильм с историком, объясняющим андеграунд участников демонстрации. Но когда я начал монтировать киноплёнку, я понял, что была действительная мощь в простом её просмотре, что суть этого события раскрывается без объяснения. Когда большинство зрителей смотрят этот фильм, сначала они озадачены: – «Что это такое?» Они видят Джорджа Вашингтона и американские флаги, слышат торжественную клятву-присягу на верность (особенно, перед фразой «Перед Богом», добавленной в 1954 году), но зрители видят свастики и людей, отдающих нацистское приветствие, а это действительно тревожно.
Таким образом, я решил сохранить этот фильм чистым и кинематографическим, а не постановочным, – как будто вы находитесь на месте событий, наблюдая и борясь с тем, что вы видите. Я хотел, чтобы он стал больше провокативным, чем дидактичным – ледяным всплеском истории, брошенным в дискуссию о превосходстве белой расы, которую мы наблюдаем прямо сейчас.
Что бы Вы хотели, чтобы аудитория вынесла из этого фильма?
В фильме нет повествования или интервью, ясно подчеркивающих его нравоучительность, но я думаю, что большинство зрителей найдёт свою пищу для ума.
Для меня самая поразительная и огорчительная часть фильма – не антисемитизм главного оратора или даже насилие его штурмовиков. Что меня беспокоит больше, это – реакция толпы. 20000 жителей Нью-Йорка, которые любили своих детей и были, вероятно, хорошими соседями для окружающих, пришли в тот день домой с работы, нарядились в костюмы и юбки и вышли поприветствовать и посмеяться, да и попеть, в то время как оратор дегуманизировал тех людей, которые будут убиты миллионами через несколько лет.
Этот пункт – наименьшее обвинение в плохих вещах, которые американцы натворили в прошлом, скорее это – назидательная история о том дурном, что мы могли бы сделать в будущем.
Когда протестующего избивают, он всего лишь – маленький мальчик в толпе, масштаб изображения которого я изменил в ходе редактирования фильма. Вы видите, как он потирает руки, исполняя небольшой волнующий танец, будучи неспособным сдержать легкомысленное возбуждение, которое передаётся из ощущения быть частью толпы. И когда протестующего, наконец, сбрасывают со сцены, возникает нарастающее ликование в толпе, которая смеётся, аплодирует, приветствует, как будто все они присутствуют на матче Всемирной Федерации Рестлинга.
Кто же был парень, который выбежал на сцену во время митинга?
Это был 26-летний подручный водопроводчика из Бруклина по имени Изадор Гринбаум. Когда он взобрался на сцену, чтобы выступить с протестом, он был избит, с него сорвали штаны, когда его сбросили со сцены. Он был также арестован за нарушение общественного порядка и оштрафован на 25$.
В тот период закончились дебаты, нужно ли позволить «Германо-Американской Федерации» провести митинг, который – как и многие другие инциденты, связанные с ним, кажутся невероятно современными. Гринбаум объяснил судье на следующий день после митинга: – «Я спустился в «Мэдисон-сквер-гарден» без какого-либо намерения прервать это мероприятие. Но поскольку они так много выступали против моей религии и призывали к гонениям против евреев, я потерял голову и почувствовал, что обязан выступить». Судья спросил его: – «А разве Вы не понимаете, что могли были убиты невинные люди?» И Гринбаум ответил: – «А Вы понимаете, что могло погибнуть много евреев как результат травли на митинге?» («Нью-Йорк Таймс», 22/2/1939)
Но в «Нью-Йорк Таймс» Американский Еврейский Комитет утверждал, что, хотя «Германо-Американская Федерация» была «абсолютно антиамериканской и антидемократической …, потому что мы считаем, что в США никогда нельзя вмешиваться в основные права на свободу слова и собраний, мы настроены против любой акции, чтобы воспрепятствовать тому, чтобы «Федерация» выражала свои взгляды».
Мэр Нью-Йорка Ла Гуардия (с 1931 по 1945 годы) со своей стороны, высмеял этот митинг как «выставку международных вшей» и заявил, что он уверен, что эта демонстрация вшей будет разоблачена.
Автору этой статьи хочется добавить в заключение: международному сообществу необходимо сплотиться на фоне возрастающего антисемитизма в мире, чтобы всеми силами бороться с этим злом!