БЛАГОДЕТЕЛЬНЫЙ КРИЗИС НАШ. Как государство готовило и искусственно создало кризис 2008 года, и почему он перешел в депрессию, которая длится до сих пор, и конца не видно.

Крах

 

Если вы смотрели новости MSNBCв начале января 2009 г., очень возможно, что вы упали с дивана, увидев бегущую строку:  ПРЕДПОЛГАЕТСЯ, ЧТО  ЭКОНОМИКА СОЖМЕТСЯ НА 202%.

Что?!

Конечно, опечатка.  Но для многих испуганных зрителей этот кошмарный сценарий мог и не показаться чем-то чересчур.  Когда колеса стали шататься и сходить с рельсов в середине 2008 г. – в самом разгаре президентских выборов –  было опасение, на грани паники, что возможно полное обрушение экономики.

«Может, за горизонтом притаилась новая Великая Депрессия?» — вопрошала  Лос-Анджелес Таймс.  «Спустя 75 лет, страна опять в кризисе» — крупный заголовок в Чикаго Трибюн.  «Конец процветания?» — загадал Журнал Тайм.

И даже обычно трезвая Уолл-Стрит Джорнал заявила: «Наихудший кризис с 30-х годов, без видимого конца».

И опасения, и паника были реальными, потому что цифры были реальными.

Неуплаты по ссудам и взыскания банками по закладным (forclosures) подскочили до небес.  Ценность недвижимости обвалилась по всей стране, многие люди оказались в ловушке в своих домах, не будучи в состоянии ни продать их, ни выплачивать ссуды.  Триллионы долларов были cмыты с рынков ценных бумаг, совместных инвестиционных фондов (mutual funds) и пенсионных фондов.  Внезапно миллионы американцев не могли позволить себе выйти на пенсию – их сбережения исчезли, а ценность их пенсионных счетов фактически упала вдвое.  Системная заморозка кредитного рынка временно оттаяла за счет печатания государством огромной массы денег.  Крупные финансовые единицы, такие как Bear Stearns и Lehman Brothers по сути обвалились.  Другие, как Citigroup, требовалось накачать деньгами налогоплательщиков, чтобы держать их на плаву.

Инфекция быстро распространилась на международную арену.  Экономика крошечной Исландии полностью схлопнулась, рынки в Центральной Европе и развивающемся мире закачались на краю пропасти.  По всему миру поднялся вопль к американцам: спасите глобальную систему!

Барак Обама взошел в должность, обещая развернуть экономику кругом и «создать или сохранить» миллионы рабочих мест, одновременно вводя в действие «трансформирующую» социальную программу.  Ошарашенный Конгресс протащил огромный (и полный «жирных кусков») стимул-пакет, обещая, что это стабилизирует экономику и возродит надежду для миллионов безработных американцев…

Как и ожидали все здравомыслящие наблюдатели, никакого стимулирования экономики не произошло.  И до сих пор не происходит.

…Все это заставило американцев вопрошать: Что случилось?  Как, черт возьми, мы оказались в этом?  Кто виноват?  Какие ошибки были допущены?  Как выбраться из всей этой каши?

После множества дебатов, все так или иначе согласились, что «спусковым моментом», вызвавшим последующий эффект домино, явился обвал рынка субстандартных ссуд под недвижимость в США.  Банки и ссудные компании заработали миллионы долларов, выдавая ссуды лицам с очень плохим кредитом.  Они оформляли ссуды нелегальным иммигрантам на условиях так называемого NINJA – No Income, No Job, No Assets (ни дохода, ни работы, ни активов) и позволяли использовать свои деньги людям с плохим кредитом.  Когда ссуды начали лопаться от неплатежей клиентов, в наш лексикон вошло новое слово: токсичные активы.  И кризис разразился.

Все же осталась загадка: чем объяснить столь озадачивающее поведение?  Они что – идиоты?  Или у них случилось помрачение умов?

В первые же дни обвала было уже дано объяснение:  В это болото затащил нас частный сектор!   Когда события начали разворачиваться, негодующий конгрессмен Барни Франк заявил: «Правительство должно вытащить нас из этого!»

По Франку, дерегуляция банковской отрасли поощряла рост «заимодавцев-хищников», которые «толкали» ссуды под недвижимость тем, кто не мог себе этого позволить.  Затем эти ссуды продавались неразборчивым финансистам Уолл-Стрита.  Эти упаковывали их в обертку ценных бумаг с ипотечным покрытием.  В свою очередь, такие ценные бумаги продавались совместным инвестиционным фондам, пенсионным фондам и различным инвесторам за границей.  Но их ценность была неимоверно преувеличена и, в основе своей, покоилась на порочном допущении, что ценность домов будет расти бесконечно.  Опять подразумеваемый результат безответственной дерегуляции финансовых рынков.

Объяснение, слишком удобное для Франка. Можно было спихнуть всю вину на своих политических противников (республиканцев) и целиком обелить демократов (себя самого, в первую очередь), которые курировали Фредди Мак и Фэнни Мэй.

Первым и громче всех кричать: «Держи вора!» — типичный трюк воров и бандитов.

Упомянуты клички двух спонсируемых государством ссудных корпораций, которые, по идее, должны были служить последней опорой рынка недвижимости.  Когда кто-то из республиканцев заметил, что обе корпорации пренебрегли своей миссией стабилизации рынка жилья ради крестового похода за расширение домовладения меньшинствами, понуждая банки понижать их требования к заемщикам, Франк с коллегами беспардонно заглушили их голоса.

Тем временем, в прессе хор авторитетов бросился к еще одной версии.  Нуриель Рубини из Нью-Йоркского университета обвинил в обвале экономики «фанатизм нерегулируемого свободного рынка».  Нобелевский лауреат Пол Кругман (по совместительству – колумнист в Нью-Йорк Таймс) разоблачил «великое расшатывание экономического регулирования, проталкиваемое консерваторами».  Другой нобелиат, Пол Самуэльсон, провозгласил финансовый обвал «неизбежным следствием экономики свободного рынка».   «Хотел бы я, — продолжал он, — чтобы жив был Милтон Фридмен, — он бы увидел своими глазами, как его экстремизм привел к поражению его идей».  Еще один, помельче, но тоже профессор, декларировал «конец эпохи Фридмена».

Интересно, что такие эпохальные заявления могут позволять себе профессора, вообще ничем себя не проявившие  на ниве науки.  И ничего.  Не боятся выглядеть смешными.  Да их никто и не высмеивает…

Многие левые стали употреблять термин «фундаментализм свободного рынка», впервые пущенный в оборот Джорджем Соросом.  Так стали называть любого, кто не согласен с тем, что нерегулируемый капитализм по природе разрушителен…

Двести лет экономической мысли — коту под хвост.

 

Демократы тут же увидели, что кризис может наклонить чашу весов в пользу государственного вмешательства в экономику.  Лоуренс Саммерс, бывший министр финансов при Клинтоне, а теперь главный советник Обамы, предсказал: «Теперь маятник качнется – должен качнуться – в сторону усиленной роли государства в спасении рыночной системы от ее эксцессов и неадекватностей».  Начальник канцелярии Белого Дома Рам Эмануэль провозгласил, что стыдно было бы упустить возможности, открываемые кризисом.

У Эмануэля были причины предвкушать успех.  Финансовый обвал, пришедший в решающий момент выборов 2008 г., однозначно склонил баланс в пользу Барака Обамы, обеспечил демократическое большинство в обеих палатах Конгресса и фактически дал новому президенту карт бланш переписывать Американский общественный договор по своему усмотрению.

Нужно массированное вмешательство государства…  Новые программы и огромные затраты считаются неизбежными.  Снова наступили 30-е годы, и Обама стал новым ФДР.  Экономика свободного рынка была допрошена с пристрастием и найдена виновной.  Эти теории Обама пренебрежительно называет «провальными идеями» и отказывается даже начинать разговор о снижении налогов и (упаси, Боже) «ничего не делать».  Напротив, кризис показал, что настало время для более строгого государственного контроля.  Любой, кто встает на пути, является политическим маргиналом, почти что отрицателем Холокоста.

Такова удобная и своекорыстная сказка, выдвинутая Обамой и его сторонниками в Конгрессе и прессе.  Истинная правда о том, что произошло гораздо более интересна и сложна.  И обличительна.  Однако хор либералов, требующих нового «Нового Курса», игнорирует некоторые неудобные факты.

1. Американская капиталистическая система далеко не нерегулируема.  Кое-кто может удивиться, узнав, что банковский сектор – одна из самых зарегулированных отраслей в США.  Возможно, чуть меньше, чем ядерная энергетика.
2. В Америке не было массивной дерегуляции в течение последней декады.  Те, кто называет президента Буша «радикалом свободного рынка», игнорируют тот факт, что его администрация добавляла новые регулирующие меры по тысяче страниц в год.
3. Федеральное правительство не прекращало управлять экономикой.  Все было наоборот.  Виной всему не рынок, а государство, а точнее – социалистическое вмешательство государства в свободный рынок.  Под давлением либеральных активистов, федеральное правительство создало серию «защищенных» рынков, изолированных от внешнего экономического воздействия, чтобы достичь политических целей, которые не могли быть достигнуты другими путями.

 

Все это не было сделано за одну ночь.  Это был массивный проект социальной инженерии, гигантское предприятие нескольких поколений, длившееся тридцать лет и выполняемое группами социальных активистов, профсоюзов, либеральных политиков, федеральных бюрократов и финансовых титанов Уолл-Стрита.  Направлено все было к одной цели – сделать получение ссуд под недвижимость и домовладение гражданским правом.

Эта история пока еще никем не рассказана.  В основном, потому, что никто еще не охватил целиком и полностью этот амбициозный, на много поколений, проект.

Список действующих лиц включает три отдельных, но частично перекрещивающихся, групп людей.

Первыми идут «коммюнити» активисты – такие как молодой Барак Обама и национальные организации, такие как АКОРН, которые, начиная с 60-х годов начали войну против традиционной практики выдачи ссуд во имя борьбы против расизма и бедности.  Воодушевленная легендарным организатором Солом Алинским, их тактика была крайне агрессивной, а цели — откровенно социалистическими: забрать деньги у богатых (в данном случае, это банки и другие заимодавцы) и дать их бедным.  Они называли это «демократизацией капитала», но это больше похоже на рэкет мафии под предлогом «крыши».  Их можно назвать Бандой Робин Гуда.

Но все же движение «справедливого жилья» могло бы остаться маргинальным явлением, не получи оно сильной поддержки от либеральных политиков из Вашингтона.  Начиная с 70-х, либеральные «львы», вроде сенаторов Теда Кеннеди и Уильяма Проксмайера курировали прохождение законов, которые давали местных активистам право заставлять банки понижать их стандарты выдачи ссуд.  Свою роль играли также Черная и Испанская фракции в Конгрессе.  Они яростно требовали новых субсидий для своих избирателей из бедных и меньшинств.

Наконец, фаланга могущественных либералов, включая Билла Клинтона, Эндрю Куомо, Роберта Рубина, Джанет Рино,  Барака Обаму, Нэнси Пелоси, Чарлза Шумера, Джона Корзайна и множество менее известных, начала толкать законодательство, которое вынуждало или прямо заставляло банки выдавать рискованные ссуды лицам, которые не должны были их получать.

Такого рода люди явили новую волну либеральных активистов, превратившихся в политических карьеристов, которые поднялись во власть с Клинтонами.  Эти чиновники замыслили поставить всю силу федерального правительства в поддержу нового крестового похода за гражданские права, чтобы расширить домовладение меньшинствами, — и в процессе нередко извлекали для себя политическое или/ и финансовое вознаграждение.  В итоге, миллиарды ссужаемых долларов  были выданы заявителям из бедных и меньшинств, которые никогда бы не заслужили этого по нормальным критериям ссудного дела.

Наряду со всем сказанным, либеральные бэби-бумеры, поднявшиеся на верхи Уолл-Стрита накачивали сотни миллиардов долларов в продажу так называемых «акций с ипотечным покрытием» и дериватов (вторичных ценных бумаг).  Эти банкиры, как и компания их в Вашингтоне, верили, что могут делать  доброе дело и хороший бизнес, расширяя кредит меньшинствам через новые формы «творческих финансов» и получая при этом огромные оклады и премии.

Это трехглавое образование из активистов, либеральных политиков и социально совестливых «добродеющих» капиталистов Уолл-Стрита получило все, чего хотело.  Во время «жилищного пузыря» на меньшинства пришлось вдвое больше ссудных долларов (на душу) чем на белых.  Не удивительно, что — по данным Бостонского банка Федерального Резерва, — их дефолт по субстандартным ссудам вдвое превысил долю белых.

Справедливости ради, нужно сказать, что были и другие важные факторы.  Многие правильно называют одним из главных виновников доступность «дешевых денег», обеспеченная безответственной денежной политикой главы Федерального Резерва Аллана Гриспена.  По замечанию Джона Тейлора из Стенфордского университета, рост денежного предложения создал дешевые деньги и помог надуть пузырь недвижимости.  Гринспена также винят в том, что его политикой было не пытаться предотвращать пузыри, а позволять им надуваться и затем пытаться корректировать ущерб.  А когда Фед, с началом кризиса, стал печатать больше денег, чтобы увеличить ликвидность, это еще ухудшило дело.

Однако сердцевиной всей истории является роль, сыгранная радикальными активистами и либеральными политиками, — запрячь финансовую систему Америки так, чтобы она двигала вперед их социалистическую программу.

 

Все написанное выше есть мой – местами вольный – перевод Введения из книги Питера Швейцера «Архитекторы разрушения».[1]  С незначительными сокращениями и собственными добавлениями курсивом.  Вот что он пишет дальше:

 

Эта книга высветит спесь и нетерпимость либеральных бэби-бумеров,  чья карьера, большей частью, проходила в правительстве, больших финансах и социальном активизме.  Как результат, они практически ничего не знают о том, как действительно создается богатство в системе, которая доверена их заботам.  Не в пример предыдущим поколениям, которые ценили систему свободного рынка (несмотря на ее недостатки) за ее способность порождать богатство и максимизировать свободу, либеральные бэби-бумеры – рожденные в изобилии и отягощенные виной, — видят капиталистическую систему как, в основе своей, порочную и несправедливую.  Больше того, они  видят ее как систему, которой можно — и должно – манипулировать ради «прогрессивных» социальных целей.  Назовем это «добродеющим капитализмом»: соединение социальных ценностей шестидесятых с вознаграждением системы прибылей.  Ключевыми словами такой просвещенной формы капитализма служат «социально ответственные инвестиции» и «корпоративное гражданство».

По мере того, как они входили во власть в 70-х, 80-х и 90-х, они все больше старались оседлать двигатель капитализма ради своего видения хорошего общества.  Таким образом, чтобы продвигать свои активистские цели, либералы вне и внутри Вашингтона толкали федеральное правительство все глубже и глубже вмешиваться в рынок жилья, искусственно снижая издержки ссудной деятельности и наполняя систему токсичными долгами.

Одновременно либералы администрации Клинтона вступили в беспрецедентное партнерство с финансовой отраслью, которое выросло в форму государственного капитализма.  Серия «выкупов» Уолл-Стрита при Клинтоне научила большие финансовые дома, что если они прогорят, федеральное правительство придет им на помощь.  Почти все фирмы, затянутые в воронку нынешнего кризиса, в предыдущее десятилетие были «выкуплены», и не по разу, от небывало безответственных инвестиций.  Ограждение от жесткой дисциплины рынка имело следствием только развращение их здравомыслия и приучение к риску.

Почему мало внимания уделяется всему этому?

Во-первых,  деятельность квази-государственных агенств, таких как Фредди Мак и Фэнни Мэй, обернута многослойной оберткой бюрократической скукотищи.  Мало кто из репортеров отважится тратить время, чтобы копаться в этом.  К тому же, они управляются комитетами Конгресса, так что люди естественно предполагают, что кто-то ответственный за этим следит.  Мало кому придет в голову, что те самые политики, которым поручено курировать эти ссудные гиганты, — сами и есть либеральные активисты, занятые толканием их в пропасть.

Во-вторых, активисты жилищного дела, определенно шумные и раздражающие, обычно считались явлением маргинальным, в крайнем случае, —  локальной проблемой.  Может ли сборище  неопрятных радикалов, орущих до хрипоты перед банком или городским агентством, представлять угрозу глобальной экономике?

И наконец, большой сюрприз от Уолл-Стрита.   Можно простить большинство американцев за допущение, что начальники главных фирм Уолл-Стрита — отменно рациональные деятели, ведущие свой бизнес с холодным глазом, нацеленным на прибыль и баланс.  Многим людям не могло и в голову прийти, что эти люди могут быть развращены новыми формами государственно-спонсируемого капитализма, который обещает огромное вознаграждение при незначительном риске.

Все рассказанное жизненно необходимо для понимания того, как мы вляпались в нынешнее безобразие.  Крайне необходимо, чтобы консерваторы оспорили политическую сказку о том, что причиной обвала явился нерегулированный капитализм свободного рынка.  Такого рода партийный миф, однажды установившийся в медиа, изгнать потом крайне трудно.

Но еще важнее, эта книга задумана как срочное предупреждение о том, какое будущее ожидает нас в эпоху доминирования либеральной экономики.  Ссудный крах был только первым из пузырей, вызванных активистами и государством.  Непременно последуют другие.  Нам нужно быть постоянно начеку против стремления либералов, используя государственную власть ради своих социальных целей, обрушить экономическую систему и расстроить рынки.

В данном случае, американские налогоплательщики должны быть особенно обеспокоены двумя следующими фактами.

Первое.  Выправлять последствия катастрофы сейчас поручено тем самым людям, которые ее вызвали.  Администрация Обамы полна клинтоновских ветеранов, и они не проявляют никаких признаков того, что вред, который причинили, чему-нибудь их научил.

Второе.  Тот же состав действующих лиц занят сейчас приспособлением государственной власти, чтобы манипулировать капитализмом ради своей следующей великой социальной цели: так называемой «зеленой экономики».  Точно как это было с кризисом субстандартных ссуд, федеральные власти работают в тандеме с «зелеными» активистами, запугивая энергетические компании и автоиндустрию, используя власть государства, чтобы вынуждать создание углерод-обменных схем и принудительную разработку «зеленых» технологий, которые просто-напросто нерентабельны.  Государственную власть реквизируют, чтобы создавать фальшивые стимулы для инвестирования в «зеленые» технологии.

Инвестор Силиконовой долины Эрик Дженсен, который (согласно Нью-Йрк Таймс) точно предсказал пузырь «дот-ком», говорит, что шумиха и возня вокруг «зеленых технологий» могут создать достаточно «фиктивных ценностей», чтобы зеленый пузырь достиг невообразимой величины в 20 триллионов долларов, прежде чем он лопнет.

В то же время «зеленые» активисты и их политические подельники не забывают о собственной выгоде.

Бывший вице-президент Ал Гор уже извлек из схем «зеленой экономики» 100 миллионов чистой прибыли.

Или вот сообщение Вашингтон Таймс 15 июля 2009 г.  Конгрессмен от Колорадо Эд Перелмутер внес в билль об изменении климата поправку о поддержке бизнеса «зеленых банков».   Сам он дважды инвестировал в Банк Новых Ресурсов (Сан-Франциско), который называет себя «первым зеленым банком страны».

Нет нужды говорить, что это еще первые цветочки, и то ли еще появится…

Даже близко не видно конца попыткам либеральных активистов манипулировать капиталистической системой ради собственной выгоды и социальных целей.  Пока их не остановят, цену придется платить всем нам, остальным.

*   *   *

Я посчитал, что перевод этого введения будет гораздо лучше моего пересказа.  Дальше Швейцер в восьми главах рассказывает, с красочными деталями, как происходило то, что бегло упомянуто во Введении.  Что-то было мне уже известно, но многие вещи явились откровением.  Постараюсь далее коротко пересказать события по книге. 

            Надо сказать, данная книга – не единственная и не первая по теме.  До нее вышла книга Томаса Вудса Meltdown, изданная уже в России в переводе под названием «Обвал».[2]  Также раньше вышла книга «Конец процветания?» Артура Лэффера, Стефена Мура и Питера Тануса.  Однако, настоящая книга, на мой взгляд, наиболее полная и интересная.  Питер Швейцер тоже знаком Российскому читателю.  Там перевели и широко обсуждают его сенсационную книгу «Победа.  Роль тайной стратегии администрации США в распаде Советского Союза и социалистического лагеря». Возможно, настоящую книгу тоже уже переводят.

 

А пока, для затравки, начало главы 1 Швейцера, в пересказе:

Глава 1.  Банда Робин Гуда

В 1994 году молодой выпускник Гарвардского университета Барак Обама, присоединился в двум другим адвокатам, и вместе они подали иск в Окружной суд США, обслуживающий Северный округ штата Ииллинойс.  Иск обвинял Ситибанк, гигантский ипотечный банк, в расизме, потому что он отказал в выдаче ссуд нескольким заявителям.  Истцами выступали трое негров.

Утверждая, что Ситибанк нарушил Equal Credit Opportunity Act, Fair Housing Act и Тринадцатую поправку (которая отменила рабство), Обама и его компаньоны требовали, чтобы Ситибанк оплатил действительный ущерб, компенсаторный ущерб, штрафные убытки и (конечно) адвокатские гонорары.

            Ситибанк отвергал обвинения, представляя доказательства того, что у заявителей был очень плохой кредит и они запросили денег больше, чем ценность домов.  Тяжба затянулась.  Начались переговоры об урегулировании, которое было уже близко в 1997 г.  Согласно протоколам, камнем преткновения оставался адвокатский гонорар.

            В 1998 году урегулирование было достигнуто.  Ситибанк согласился создать кредитную консультацию для отвергнутых заявителей и уплатить троим истцам 60 тыс. долл.  Адвокатский гонорар составил 950 тыс. долл.

 

Продолжение следует

 

 

 

 

 

---