Автор: Ты проснулась… Улыбалось
Солнце лучиком в окне.
Сна рассеянного малость
Приютилась в тишине.
Искупалось и остыло
Солнце в локонах твоих…
Где любимый? Где твой милый?
Счастье – где для Вас двоих.
Как бывало? – на неделю
Страсть… на две недели… три…
Те, кто были – надоели.
Их из памяти сотри…
Принимаешь с пеной ванну,
На балкон выходишь ты,
Окунув в дымы «Гаваны»
Все домашние цветы.
И стоишь ты на балконе,
Руки трепетно сомкнув,
Для одних – сама Мадонна,
Для других – кокотка «Буфф»!
День хрустальной вазой блещет,
И пьянящее Аи
Золотистым солнцем плещет
На запястия твои.
На листе печали светлой…
На листе печали светлой
Переменою стихий –
От тепла
к дождю и ветру –
Набросаю я стихи.
Но печаль моя темнеет
От осенней пустоты,
И тускнеют вместе с нею
И надежды, и мечты.
Я зачёркиваю осень
Волей памяти своей,
Потому что сердце просит
Изумрудов летних дней.
Потому что одиночеств
Мне опять не сосчитать…
В сердце метко злые ночи
Скукой целятся опять!
Потому что, ускользая
По тропе лихих секунд,
Дни светящегося мая
Нити счастья отсекут,
И покатится клубочек
Золотого бытия
Снова где-то между строчек,
И куда – не знаю я!
Тревожная элегия…
За мною наблюдали злые мысли
Тенями обезлиственных дубов.
Грехами облака над ними висли,
Скрывая в небе присную любовь.
И снегом распушился по равнинам
Тяжёлым снам предшествующий день,
Где ветерок разбойником былинным
Забил в просторы – хо’лода кистень.
И тихо вдаль былое уходило
Шагами умножавшихся утрат,
А времени чадящее кадило
На всех, кто был спокоен, тих и рад
Струило тяжкий дым воспоминаний,
Скрывающий грядущее во мгле
Фрагментами былого, именами
Всех тех, кого не стало на Земле…
Печальное утро
Задохнулся, пропал мой мир в бытии трёхосном.
Ускоряясь во много раз, уплывало время.
На окне рисовала тьма то ли знак вопроса,
То ли ставила знак «тире», как черту на кремне.
Утро, горечи лет испив, обжигалось болью,
И восток покраснел – подобно больной гортани.
Прострелил облака рассвет, разрядив обойму
Нетерпения темноты. …От пустых скитаний
Побледнела луна в петле, облаками свитой,
На звезде – на гвозде она, приуныв, болталась.
…И брела, обретая тень, обрастая свитой
Потускневших картинок дня, королева Старость.
Закрутилась позёмка лет по лихой спирали.
Замелькали снежинки дней, дорогих, ушедших;
На виски сединой ложились и… умирали.
И врывался в окно октябрь – беспокойной векшей.
(с) Борычев Алексей