Автор: Виктор (Бруклайн)

Медноногий сентябрь в полинялом костюмчике твидовом прислонился к земле, подпоясанный лентой дождя, истекающий век наступившему дню позавидовал и пути отходные поджёг за собой, уходя. Видишь, тает земля, огневым поцелуем ужалена, будто сходит с ума, над собою теряя контроль. Это кто там смеется, играя лицом каторжанина? Это чем притворившись, кривляется старая …

Я был только тем, чего ты касалась ладонью, над чем в глухую, воронью ночь склоняла чело. Я был лишь тем, что ты там, снизу, различала: смутный облик сначала, много позже — черты. Это ты, горяча, ошую, одесную раковину ушную мне творила, шепча. Это ты, теребя штору, в сырую полость рта …

— Пойдем по той стороне, а? Я не хочу мимо кулаковского забора, там опять этот сидит, веркин отец! Он чокнутый какой-то, точно тебе говорю! На улице июль, жара тридцать градусов, он в майке одной, а на руках рукавицы меховые и валенки на ногах! Что скажешь, нормальный? Точно с приветом, вот …

Чуть ночь, они топили печь. Шел август. Ночи были влажны. Сначала клали, чтоб разжечь, Щепу, лучину, хлам бумажный. Жарка, уютна, горяча, Среди густеющего мрака Она горела, как свеча Из «Зимней ночи» Пастернака. Отдавшись первому теплу И запахам дымка и прели, Они сидели на полу И, взявшись за руки, смотрели. …Чуть ночь, они топили печь. …

В той комнате пятнадцать лет назад, где нищего художника азарт творил на стенах странные сюжеты, сидели мы на влажном сквозняке, и острый карандаш крутил в руке врач-психиатр, слагающий сонеты. Итак, семь карбонариев в ночи, склонялись мы над пламенем свечи, клянясь остаться строчками в народе. И пылко, как революционер, над нами …

http://magazines.russ.ru/media/uploads/2017/08/28/11_АННИНСКИЙ.pdf

А между тем всему виновник — не судия, не силовик, не расхититель, не чиновник — тирана бледный черновик, — а тот, который, стоя рядом, свое справляет торжество и пышет радостью и ядом, поскольку взяли не его. Нерон стараньями своими, — я прибыл в Рим как раз тогда, — всех разделил …

Как формулировала Надежда Мандельштам — человек, лучше многих знакомый с практикой террора и потому отлично в ней разбиравшийся, — человек в эпоху репрессий должен думать не о причинах, а о целях. Государство действует без причины, нипочему: предполагать логику в терроре — значит признавать заслуженность, закономерность всех кар. С этой точки зрения …

Прекрасно в нас влюблённое вино И добрый хлеб, что в печь для нас садится, И женщина, которою дано, Сперва измучившись, нам насладиться. Но что нам делать с розовой зарей Над холодеющими небесами, Где тишина и неземной покой, Что делать нам с бессмертными стихами? Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать. Мгновение …

— Надо, чтоб всё было по справедливости, ведь правда же? Ну не честно же, если одним все, а другим, которые тоже хорошие, не хуже, а даже и лучше тех, первых, — им ничего. Так неправильно! И в законах всех не так написано, там все по справедливости! И если люди сами …

I. Давным-давно (назад почти что век), воспитанный взыскательно и строго, я был интеллигентный человек. Я много знал. И нынче знаю много. Отдать бы всё ненужное врагу! — но я ужасно не любил делиться… И вот всё перепуталось в мозгу: и время, и события, и лица. Опять брожу я, памятью влеком, …

Мой друг, за незатейливым столом, какое-то пророчество таящим, мы, кажется, грустим не о былом – мы, кажется, грустим о настоящем. И под сухие шорохи листвы измучены, нетрезвы, но не лживы, не тех мы поминаем, кто мертвы, но поминаем тех, кто ныне живы. Большое собирается из крох. Рождаются из клятвопреступлений трагедия …

https://www.youtube.com/watch?v=on2h3RQmziI

https://vk.com/video-25533848_171400678?list=4cd8c1c3fd0aa31ecb