Автор: С легендарных времен и доныне
в крытом кровью языческом сне
тихо едет по снежной равнине
маршал Жуков на белом коне.
Полководец, любимец народа,
средневолжских степей Ганнибал,
кто позор сорок первого года
к сорок пятому весь расхлебал
— шестикратным напором, навалом
напролом, на убой, наповал…
И не спрашивай, как воевал он,
да и он ли вообще воевал.
И не спрашивай, кто там в ответе
за мильоны безвестных смертей,
плюс уже не рожденные дети,
дети, внуки, и внуки детей.
Но у нас чем страшней — тем любимей.
Непреклонный подручный вождя,
он чужих погребал под своими,
никого никогда не щадя.
Воплощенная воля во взоре,
орденов золотая броня,
а вокруг – горше горького горе.
Море горя. И море вранья.
И от Волги — о да! — до Берлина
по костям,по застывшей крови
все течет эта липкая глина.
–половодье народной любви.
Не с того ли под граем вороньим –
тут под Тихвином, там на Дону
-все хороним, хороним, хороним,
все никак не схороним войну.
Потому что тогда, в сорок пятом,
в долгожданное торжество,
будь он воином, будь он солдатом,
он бы вспомнил, где место его —
не в парадном победном галопе,
не на званом обеде в Кремле,
а под Вязьмой в оплывшем окопе
и с последним патроном в стволе.
Юрий Михайлик
С легендарных времен и доныне
в крытом кровью языческом сне
тихо едет по снежной равнине
маршал Жуков на белом коне.
Полководец, любимец народа,
средневолжских степей Ганнибал,
кто позор сорок первого года
к сорок пятому весь расхлебал
— шестикратным напором, навалом
напролом, на убой, наповал…
И не спрашивай, как воевал он,
да и он ли вообще воевал.
И не спрашивай, кто там в ответе
за мильоны безвестных смертей,
плюс уже не рожденные дети,
дети, внуки, и внуки детей.
Читать дальше в блоге.