Автор: Про Владимира Радзишевского (с 1974 по 2002 год проработал в “Литературной газете” ) я узнал случайно из кн. Бар- Селлы «Литературный котлован» — он откопал прелюбопытную записку Шолохова Ильичеву (тогда секретарю ЦК); так вот, Радзишевский оказался автором любопытных заметок о работе в Литгазете, которые опубл. в «Знамени» в 2004 и 2008 гг.
Перед их публикацией два слова про газету, бывшей при Брежневе любимой газетой интеллигенции — она имела внушительный тираж и у нее были свои корпункты по всему миру, дачные поселки под Москвой, Дом творчества на Черном море и гараж на семьдесят автомобилей; в ней работали самые острые и умные журналисты тех лет — словом, есть что вспомить.
А теперь обещанные выписки:
Воспоминания Анастасии Цветаевой в издательстве «Советский писатель» редактировала Маэль Фейнберг, в имени которой соединились Маркс, Энгельс и Ленин.
Когда повествование дошло до поездки Анастасии Ивановны в Сорренто в гости к старику Горькому, редакторша, распираемая любопытством, по-видимому, не только своим, но и всей тройки основоположников, не выдержала:
– А вы-то хоть с Горьким живанули?
– Он был не против, – ответила Анастасия Ивановна. – Но я к тому времени уже завязала.
Ей шел 34-й год.
БР: В ИМЛИ много-много лет работал Эльсберг (специалист по Щедрину), чье имя стало синонимом доносчика — а далее текст Радзишевского:
… О зловещей роли Эльсберга догадывался, например, Леонид Ефимович Пинский. После освобождения он пришел к Эльсбергу за подтверждением своей догадки. Попросил, чтобы тот написал в прокуратуру заявление о его, Пинского, невиновности.
— Но почему это должен писать я? — удивился Эльсберг.
— Для полной реабилитации нужно заявление человека, который сообщил о моей вине, — соврал Пинский.
И Эльсберг пододвинул лист бумаги, взял ручку и начал писать.
И вообще репутация Эльсберга была такова, что заметку о нем в 8-м томе Краткой литературной энциклопедии в 1975 году редакция подписала псевдонимом Г.П. Уткин, повторив в инициалах аббревиатуру учреждения, плотью от плоти которого был Эльсберг.»
———————
В 1963 году вышла книга воспоминаний о Маяковском. В ней есть рассказ о том, как, закончив поэму «Владимир Ильич Ленин», Маяковский рвался прочитать ее тем, кто хорошо знал Ленина. И прочитал в Кремле на квартире «покойного В.В. Куйбышева». И тот «восторженно отозвался о поэме». Но почему поэт выбрал в эксперты Куйбышева, который совсем не был близок с Лениным?
После смерти Лили Брик мне попал в руки ее экземпляр упомянутой мемуарной книги. И там, на полях, рядом с известием о чтении поэмы у Куйбышева, написано: «На самом деле — у Каменева». Вот оно что! Те немногие, кому посчастливилось вовремя умереть своей смертью, постепенно подменили всех, кто погиб от пули в затылок. И Куйбышев стал представительствовать, как посмеивались, поминая популярную песню, не только за себя, но и за того парня. И не одного, а многих.
БР: Как однако быстро забываются имена и события — читаю очередную историю и понимаю, что почти про каждого персонажа нужно давать многословную справку и еще прояснять в чем соль истории, а потому ограничусь этими выписками (подробнее в https://znamlit.ru/publication.php?id=3482)
А про Бар-Селлу, его книгу и цитату там из Радзишевского в другой раз.