Минилекция Дмитрия Быкова «Булат Окуджава. Прощание с новогодней ёлкой» (видео и стенограмма)
http://ru-bykov.livejournal.com/2772015.html
Наука, культура, словесность — всё, что интересно интеллигентному человеку
https://vk.com/dlbykov?w=wall-2048479_74332%2Fall или https://yadi.sk/i/3U49cJer3ABvaE
https://vk.com/dlbykov?w=wall-2048479_74023%2Fall или https://yadi.sk/i/ECnXsL1J39H5QE
Теперь не уезжают навсегда – отъезд как перемена антуража, снега сошли и талая вода у бастионов – вражеских и наших. Теперь врагов я узнаю в лицо – и почтальона, и соседа Тэда, летящего то бодрою трусцой, то в кожаном седле велосипеда. Уже не важно, в прошлом ли, теперь, на дальнем …
А чего ты хотела – чтоб тебя называли святой, Чтоб с тебя алфавит начинался – с заглавной, витой, Под незримой фатой, чтоб внимали тебе, не коробясь? Нет, ты будешь беззвучным кружком, упраздненной фитой С пояском архаичным. Завозится, как понятой, Сквознячок у порога, и с треском захлопнется пропись. Потрясая рассудок, как …
Как тяжел фиолетовый воздух! Но сквозь мрачную твердь декабрей проступает небесное – в звездах и оранжевый рой фонарей. Эти мошки мигают спросонья, окружаясь зевотою тьмы и боясь заглядеться в бездонье подступающей к горлу зимы. Как легко, как беспечно, как гордо превращали мы время в кабак! Перед нами лишь снежные морды …
До встречи, недостигнутое дно! Подаренное — пущено на ветер. Что наша жизнь? Скорей всего, кино, важнейшее из всех искусств на свете. Туманна даль. Туманен (столь же) взор. Без Маргариты вновь томится Мастер… И голову ломает режиссёр, как сделать из артхауза блокбастер. Кусочки есть — картины общей нет; дедлайн на пятки …
Хотелось бы поесть борща и что-то сделать сообща: пойти на улицу с плакатом, напиться, подписать протест, уехать прочь из этих мест и дверью хлопнуть. Да куда там. Не то что держат взаперти, а просто некуда идти: в кино ремонт, а в бане были. На перекресток – обонять бензин, болтаться, обгонять …
Никогда не жалела, где бы я ни жила, коротая ночи, дни бесконечно для, что меня таранили вычурные слова, — с высоты полета — я — Ханаан, земля. Это мне однажды в офсетном гореть аду, я — что вор на выселках, биндюжник или изгой, из сырого воздуха свет у других краду …
Скоро и нас, говоришь, разведут по небесным квартирам? Незачем больше — стихи. Некому больше — воды. Лишняя утварь сдана. И пора б упокоиться с миром, если б не в тёмном углу мышье шуршанье звезды. Зряшны надежды твои на пиитов благой заповедник: рая окраины все заселены, как Шанхай. Будет за стенкой …
Александру Кабанову Здесь окна, только приподнимешь тюль, горят тревожно, будто смотрят волки из леса, зеки так глядят из тюрь- мы – загород, окраина, задворки. Занесены деревья, крыши, кус- ты – пробуешь смахнуть снежок руками, и солнечный расчёсанный укус кровит над кучевыми облаками. Пейзаж внизу суров и чернобур, толпа сквозь дым …
Едва ли не с начала сентября на парки опускается заря, и чувствует озябнувший прохожий проникновенье осени в гортань, когда ее отстоенный янтарь надолго поселяется под кожей. Вся осень сгустком кажется одним, а воздух в ней — основа. Недвижим, вдыхается с медлительною болью, и стягивает горло горький сок небес, свисающих над …
Едва ли не с начала сентября на парки опускается заря, и чувствует озябнувший прохожий проникновенье осени в гортань, когда ее отстоенный янтарь надолго поселяется под кожей. Вся осень сгустком кажется одним, а воздух в ней — основа. Недвижим, вдыхается с медлительною болью, и стягивает горло горький сок небес, свисающих над …
https://vk.com/dlbykov?w=wall-2048479_73261%2Fall