Как тяжел фиолетовый воздух!
Но сквозь мрачную твердь декабрей
проступает небесное – в звездах
и оранжевый рой фонарей.
Эти мошки мигают спросонья,
окружаясь зевотою тьмы
и боясь заглядеться в бездонье
подступающей к горлу зимы.
Как легко, как беспечно, как гордо
превращали мы время в кабак!
Перед нами лишь снежные морды
поседевших от боли собак.
Мы и сами – бездомные псины,
обратившие к небу зрачки.
И – как страшно, как невыносимо
застывают в глазницах сверчки.
Как тяжел фиолетовый воздух!
Но сквозь мрачную твердь декабрей
проступает небесное – в звездах
и оранжевый рой фонарей.
Эти мошки мигают спросонья,
окружаясь зевотою тьмы
и боясь заглядеться в бездонье
подступающей к горлу зимы.
Как легко, как беспечно, как гордо
превращали мы время в кабак!
Перед нами лишь снежные морды
поседевших от боли собак.
Мы и сами – бездомные псины,
обратившие к небу зрачки.
И – как страшно, как невыносимо
застывают в глазницах сверчки.