* * *
Когда от тебя пытается убежать
собственная тень, испуганная твоей походкой,
остается лишь беса в себе ублажать,
который довольно потряхивает бородкой,
слушая твои исповеди, хихикает в кулачок —
сухой, как горло после вчерашней пьянки.
И вертится, вертится внутри волчок,
цепляя швы твоей изнанки
и выворачивая наружу — точно скелет
выползает из плоти, раскуривает трубку…
«Покайся, отрок пятидесяти пяти лет,
пока тебя через мясорубку
не прокрутило время, пока твой фарш
не расползся клочками, как морская пена.
Может, хочешь под музыку? Сыграть тебе марш?
Предпочтешь Мендельсона или Шопена?»
Я покаюсь, покаюсь — слава Богу, за мной
есть такие грешки, что расцветет шиповник
от удивленья. За жизнью моей земной
зорко следит мой небесный кровник.
Кого ты вздумал исповедовать, бес,
словно промокашка нечаянную помарку?
Я отрываю небольшой лоскут небес
и сворачиваю его в цигарку,
табаком набив. Видно — дело табак.
Но, если жарко придется на этом свете,
за меня поднимутся стайки собак,
лестничные коты и веснушчатые дети,
дерзкие и веселые. В солнечном волокне
запутавшись, высекаю из сердца огни я.
И в горшке из-под меда цветет на окне
моя нежная-нежная шизофрения.
09.02.2022
Михаил Юдовский
* * *
Когда от тебя пытается убежать
собственная тень, испуганная твоей походкой,
остается лишь беса в себе ублажать,
который довольно потряхивает бородкой,
слушая твои исповеди, хихикает в кулачок —
сухой, как горло после вчерашней пьянки.
И вертится, вертится внутри волчок,
цепляя швы твоей изнанки
и выворачивая наружу — точно скелет
выползает из плоти, раскуривает трубку…
«Покайся, отрок пятидесяти пяти лет,
пока тебя через мясорубку
не прокрутило время, пока твой фарш
не расползся клочками, как морская пена.
Может, хочешь под музыку? Сыграть тебе марш?
Предпочтешь Мендельсона или Шопена?»
Читать дальше в блоге.