Владимир Пастухов (10 августа)

Кремль подал очередной «Сигнал». Не могу отделаться от ощущения, что это сигнал «SOS», но при этом никак не пойму, кто именно «утонул». Все, с кем ни поговоришь из «адекватных людей», настроены ждать, пока рак свистнет. То есть иными словами, полагают, что, пока Бог сам не заберет Путина к себе на доклад, ждать перемен к лучшему (хотя кто его знает, что такое в этой ситуации «лучшее») точно не стоит. Да и потом, выше гор могут быть только горы, а после Путина — только другой Путин. И, главное, возразить им особенно нечего. На рациональном уровне.

Действительно, денег – как сметаны у кота из мультфильма про попугая Кешу. Народ – «затебее-затебее», и сам сдает полиции противных стариков, вытаскивая у них из ушей слуховые аппараты, чтоб уж наверняка. Смерть как бизнес идет если не хорошо, то неплохо, – желающих подзаработать на убийстве украинцев пока хватает. Есть мелкие недоработки в Курской области, но соберут по сусекам тысчонок тридцать живых душ, превратят их в мертвые и заткнут этими телами дыру – не впервой. Нигде не жмет, не давит, все тихо. Так зачем тогда весь этот цирк с конями?

Сначала Youtube, теперь Signal, да и Телега не устоит — начнут скоро у нее отваливаться колеса. Что за мандраж? Я понимаю, случился бы на Красной площади Тяньаньмэнь. Или стало бы вдруг в Москве так же тепло, как в Алматы недавно — толпы на улицах, диктатор отходит от дел, в общем, вырубаем рубильник. Ну, на худой конец, выяснилось бы, что Пригожин жив. Но сейчас-то — тишь да гладь и божья благодать, общество — тише воды, ниже травы. К чему же готовимся?

Это очень смешно (ну, правда, смешно), но единственным признаком какого-то напряжения сегодня является собственная деструктивная репрессивная суета власти. Мы смотрим, как Кремль дергается, и сами начинаем думать, что у них что-то не так. Но если перемены в общественной жизни (а переход на качественно новый уровень террора – это серьезная перемена) происходят без видимой рациональной причины, то это значит только то, что надо искать причины невидимые и иррациональные.

Таких причин может быть две. Во-первых, они знают что-то такое, чего мы не знаем (например, их консультирует профессор Соловей). Во-вторых, они ничего не знают, но боятся собственной тени. В первое мне верится с трудом: если бы знали, вели бы себя совершенно иначе. Второе кажется похожим на правду. Причины усиления террора лежат, на мой взгляд, не столько в объективной, материальной плоскости, сколько в субъективной, идеальной. Впрочем, последствия будут вполне материальными.

На наших глазах разыгрывается трагедия шекспировского масштаба, когда Кремлю за каждой бархатной портьерой мерещится революция. По этому поводу он бросается на каждую занавеску с криком: «Тут крысы!». Какого-то конкретного Полония (или полонием?) они, конечно, легко проткнут. Но элита в целом приходит от всех этих действий в недоумение. Они были согласны подождать десяток-другой лет, пока где-то там далеко идет такая выгодная для всех война, чтобы потом тихо слить путинское наследие конкретно туда, где Путин собирался мочить своих врагов. Но тут им чисто конкретно показывают, что они могут туда слиться первыми. Я не уверен, что они на это подписывались. Вот уже и Дерипаска требует остановить войну – поди ж ты.

Власть сигнализирует нам о том, что ею владеет безотчетый подсознательный страх. Как и всякий страх, он рождает агрессию и наполеоновский комплекс (компенсаторно). В таком аффектированном состоянии Кремль совершает много излиших, не продиктованных обстоятельствами шагов (вроде опережающего сворачивания Интернета и поэтапного закрытия границ). Эти действия выводят лояльные элиты из зоны комфорта и заставляют опасаться за свою судьбу. Таким образом, Кремль сам превращается в главный (и даже единственый пока) дестабилизирующий фактор. Ну что ж, далее по классике – кто нам мешает, тот нам и поможет. Но придется пережить сильную турбулетность. Пристегните ремни.