Татьяна Вольтская

Забавно – не только Марии Захаровой, не к ночи будь помянута, не понравилась церемония открытия Олимпиады в Париже. И западная пресса местами признала, что иные моменты шоу были «просто чересчур», да что там – уже и оргкомитет Олимпиады извинился за пародию на «Тайную вечерю» Леонардо да Винчи на открытии Игр.

Ну, да если поцеловать под хвост черного козла и потоптать крест, народ может и не допереть, что это такое, а вот фривольные кривляния дрэг-артистов, изображающих апостолов за длинным столом, а потом скакание по этому столу «Иисуса» – бородатого трансвестита с микрофоном – это самое то, тут уж сомнений не остается.

Нет-нет, за Христа я не беспокоюсь, Бог поругаем не бывает, а вот 2000-летняя христианская культура – бывает, и зачем рубить сук, на котором она сидит, не очень понятно.

Те, кто видит в моих словах ханжество, может немедленно от меня отписаться – вольному воля. Только это не оно – иначе зачем бы самим затейникам извиняться. «Очевидно, что у нас не было намерения проявить неуважение к какой-либо религиозной группе. [Церемония открытия] была направлена на воспитание терпимости в обществе. Мы верим, что эта цель была достигнута. Если кого-то это оскорбило, нам, конечно, очень жаль» – так выразилась директор оргкомитета по коммуникациям Анн Дешам. Ну, нет уж, оскорбляться – дело последнее, а вот удивиться и опечалиться – это да.

Я тут вспомнила свой разговор с одним питерским художником, который нарисовал игральные карты с Иисусом, Богородицей и т.д., а когда я спросила, зачем, он гордо ответил, что в искусстве можно все. Мы долго спорили, наконец, я говорю – ну, хорошо, можно все, ваша взяла. Тогда я, режиссер, возьму образ вашей мамы – точь-в-точь – раздену, и пусть актеры на сцене совершают с ней всякие непотребства – это тоже можно? Художник подумал и сказал – нет.

Ну, вот и все – и у каждого есть такой предел – вот тут можно, и тут круто, и рушим все барьеры, и пошли прочь, ханжи, а тут – стоп. Дальше нельзя. Потому что культура по своей природе – система ограничений. Руками есть ведь тоже – не преступление, и сморкаться в пальцы, но почему-то мы этого не делаем – с общего согласия. А вот согласие насчет того, что не стоит глумиться над тем, что безразлично тебе, но дорого другому – куда-то делось.

Говорите, церемония направлена на воспитание терпимости в обществе? То есть, когда одна часть общества плюет на символы и образы, чрезвычайно дорогие для другой части общества – это и есть воспитание терпимости? Что-то мне подсказывает, что психологи и педагоги с этим не согласятся.

А в остальном, по-моему, церемония прекрасная. И это так здорово, что в сцену превратился не только стадион, а весь Париж – лучшей сцены на мой вкус и быть не может. И, конечно, эти картины из времен Революции, Мария-Антуанетта со своей отрубленной головой в окне тюрьмы Консьержери – совершенно невероятное представление, и корабли на Сене, и еще куча всяких удивительных штук – в общем, не отказалась бы я в этот день очутиться в Париже, даже под дождем. Наоборот, замечательно, что не стали тратиться на разгон облаков – почитала тут и узнала, какая это вредная штука – приемлемая, видно, только для любителей парадов.

Дугину, говорят, еще всадница на железном коне не понравилась – мол, настоящий всадник Апокалипсиса, но мне как-то милее воспринимать этот образ согласно сценарию – как Жанну д’Арк, а Дугин, он Дугин и есть – смертепоклонникам везде одно мерещится.

Но, честно, жаль мне той ложки дегтя, которую они в этот праздник плеснули, да еще такой подарок нашей пропаганде преподнесли – вон она, аж урчит от счастья, смотреть тошно.

Кстати, ролик с «Тайной вечерей» с сайта Олимпиады быстренько убрали – и это тоже о чем-то говорит. Знает кошка, чье мясо съела.