Борис Локшин

Я плохой читатель. Читаю мало, медленно и нерегулярно. Поэтому начитан я дискретно. Из того, что я прочел в последние месяцы, настоящее впечатление на меня произвела одна единственная книжка: «Нетаньяху» Джошуа Коэна. Ее литературные качества кажутся мне довольно спорными, хотя очень солидные рецензенты, не стесняясь, называют автора «гением». Но вот ее своевременность, ужасная, конечно, своевременность, да, впечатляет. Книжка вышла в 21-м году, в 22-получила Пулитцеровскую Премию, а 7 октября нынешнего года случилось то, что случилось. И читается она теперь совершенно иначе.

«Нетаньяху» не является, как это может показаться из названия, биографией израильского премьера. И вообще на английском оно, название, во множественном числе: The Netanyahus.

Действие этого немного странного романа происходит на севере штата Нью-Йорка (или как у нас говорят, «В Апстейте») во время студенческих зимних каникул 1959–1960 года. Кафедра истории Университета Корбин, хочет заполнить вакансию профессора средневековой истории, который заодно преподавал бы студентам Библейскую историю. В качестве кандидата рассматривается израильский профессор Бенцион Нетаньяху, который уже несколько лет как живет в Америке и преподает в небольшом еврейском колледже под Филадельфией. Профессор Нетаньяху приезжает на кампус на интервью вместе со всей своей семьей: женой Цилей и тремя сыновьями: тринадцатилетним Йони, десятилетним Биби и семилетним Иддо. А принимать и организовывать интервью поручают относительно молодому профессору Рубену Блюму, поскольку Рубен является единственным преподавателем-евреем на кампусе. Самому Рубену это поручение крайне неприятно, поскольку оно подчеркивает эту его неудобную уникальную особенность.

На самом деле такого визита никогда не было. Корбин – вымышленный университет, хотя и напоминающий Корнел, в котором папа израильского премьера преподавал в первой половине семидесятых годов. Но воспоминание пожилого профессора Блума об этом визите, написанные где-то примерно лет через сорок, составляют как бы основу романа.

Вообще, если очень коротко и на тупом бюрократическом языке, то это книжка о сложных отношениях ассимилированных либеральных американских евреев со своим еврейством, с Израилем и со страной, в которой они живут. Со страной, которая вроде бы их приняла, но как-то почти, как-то с оговорками, как-то не совсем до конца. Но когда так формулируешь, то эту книгу как-то сразу хочется отложить. Потому-что это банально, это миллион раз было и что тут можно сказать нового. Поэтому я этот абзац предлагаю сразу забыть.

Тут ведь вот какое дело. В своих трудах об испанской инквизиции профессор Нетаньяху доказывал, что ее целью было не превращение евреев в добрых христиан, а напротив, выявление евреев среди добрых христиан, чтобы их растоптать и уничтожить за то, что они родились евреями. Многие специалисты в области средневековой еврейской истории с ним не соглашались и не соглашаются, но дело не в этом. Главная идея Нетаньяху-старшего заключается в том, что пока евреи живут среди гоев, принимают их правила, усваивают их культуру, они всегда будут их потенциальными жертвами. Или, как он сам сказал в одном из своих поздних интервью Дэвиду Ремнику: «История евреев – это история постоянного Холокоста». Поэтому никаких других шансов, кроме как отбросить все эти правила, эту культуру, выйти из-под их подчинения, никаких других шансов выжить — нет.

Этот роман, является, как ни странно, своего рода комедией. То, что там происходит в результате столкновения семьи Блюма с семьей Нетаньяху, невозможно описать без спойлеров. Представьте себе некую «здрасьте, я ваша тетя». Туземцы из страны «где много диких обезьян» оказываются посреди мирного, американского, «пнинского» кампуса и устраивают черт знает что, включая сексуальную эскападу в конце книги, которая вообще не лезет ни в какие ворота.

Для тихого, интеллигентного, замордованного семейными и профессиональными проблемами профессора Блюма они, Нетаньяху, – это принципиально «другие». Но дело в том, и он это понимает, что где-то на самом глубинном уровне они как раз и есть свои. И ему кажется, что по сравнению с ними он несчастный жалкий диаспорный еврей. Он бы в глубине души хотел бы так же… Но… Страшно… Невозможно… Да и противно, наконец…

Самое интересное, разумеется, как читать эту книгу сейчас. После всего того, что случилось. Кто прав? Блюм? Нетаньяху? Что об этом думал автор? Что он думает теперь? Что думаю, черт возьми, я сам? И как мне со всем этим быть? Я, правда, не знаю даже, что я сам думаю. Может быть, прошло еще слишком мало времени? И вообще все ведь еще только начинается…

Это сейчас совсем не смешно, но вот что писал об этой книге New Republic в 2021-м году:

«Коэну повезло, потому что все закончилось наилучшим образом. Это просто история, как она случилась. Еврейские катастрофы, по крайней мере из тех, что приводят к количеству трупов на уровне геноцида, перестали происходить с евреями. Израиль получил ядерную бомбу, и с помощью почти всех других западных держав он хочет быть государством, которое делает плохие вещи другим, а не государством, с которым происходят плохие вещи.»

Мне кажется, что, если бы я прочитал это в 2021-м году, я бы согласился. Ну а что такого? При тех знаниях, которые у них, у меня, тогда были, они все правильно написали. Что нам делать теперь?