Автор:
35 лет назад (в 1988 году) Сол Беллоу (1915-2005), лауреат Нобелевской премии и обладатель прочих престижных литературных регалий, прочёл лекцию на тему «Еврейский писатель в Америке». Лекция пространная, её, мне кажется, стоит перевести на русский полностью, поскольку, начиная с классиков, русская литература, как и американская, была и остаётся «грязнокровной». Я же коротко изложу некоторые соображения писателя и приведу несколько цитат. Напомню, что родители Сола Беллоу (Соломона Белоуса) были иммигрантами из России и в доме говорили по-русски.
Сол Беллоу пишет, что впервые всерьёз задумался над тем, как можно одновременно быть евреем, американцем и американским писателем в середине тридцатых годов ХХ века. Для себя он решил: раз американские англосаксы (WASP) – среди них почитаемые Беллоу Генри Джеймс и Генри Адамс – хладнокровно признаются в антипатии к евреям, то почему отказывать себе в праве писать об англосаксах то, что думаешь. Почему они и только они решают, что значит быть американцем и что такое американская душа? Почему не возразить им, раз их взгляды узки? Почему трусливо прятаться и смиряться с проникновением европейской инфекции в Америку? Допустим, они считают тебя еврейским браконьером в их бесценных культурных угодьях. Ну и пусть считают. Сол Беллоу упоминает греческое слово «метеки» — так называли в Др.Греции переселенцев, ограниченных в гражданских правах. Он напоминает, что британский писатель Энтони Бёрджес в писателях-метеках видел очевидные достоинства: они обитают на краю языка и культуры и благодаря дефициту почтения к устоявшимся стилям и грамматике апеллируют непосредственно к «духу языка». По мнению Бёрджеса, английский язык со всей его пластикой скорее благоволит метекам, чем расовым пуристам и языковым ортодоксам. К литературным метекам Беллоу и Бёрджес относят ирландца Джойса, поляков Конрада и Аполлинера, евреев Кафку, Звево, Бабеля, Мандельштама, Пастернака, индийца Найпола, русского Набокова. Именно они показали, на что способен язык в ХХ веке да и вообще, что представляет собой язык.
В Америке после первой мировой войны в жанре романа начали работать выходцы из еврейских, итальянских, армянских семей, и это вызвало тревогу, озабоченность и ярость у некоторых представителей англо-саксонской элиты. Уже после, когда мир узнал о Холокосте, антисемитизм в Америке стал дурным тоном. Но тем не менее, к примеру, Трумен Капоте жаловался в телепередаче на «засилье еврейской мафии в американской литературе и издательском бизнесе», а позже писал, что место евреев – «среди чучел в Музее истории природы». К чести подавляющего большинства американских читателей, книги они оценивают не по происхождению авторов, а по качеству литературного продукта. Всё же Сол Беллоу постоянно размышлял над тем, в какую нишу поместить себя и как реагировать на антисемитов, тем более что среди них был крупнейший англо-американский поэт Т. С. Элиот. Беллоу выбрал формулу Ницше: презирай презирающих. Он прямо заявил: «Изысканная диктатура, вдохновлённая Элиотом (и воинствующей фракцией во главе с Эзрой Паундом) , объявивших себя хранителями традиции, была по сути глубоко расистской. Но все эти социальные проблемы, как бы обременительны и неудобны они ни были, стали пустыми и банальными на фоне еврейского опыта новой истории».
Сол Беллоу согласен с теми, кто считает, что в отличие от Европы в Америке все американцы, в том числе евреи, являются пришельцами, и потому евреям нет смысла чуждаться своего национального сознания. Писатель добавляет: «Но как еврей я отдаю себе отчёт в политической значимости Америки в мировой истории, в беспрецедентном гостеприимстве нашей страны по отношению ко всем разновидностям человечества… Американские писатели редко говорят вслух, что пользуются здесь значительными правами и свободами. У них есть патент на необузданную разрушительную деятельность. Так они демонстрируют, что не принадлежат Америке, причём, делают это нервно и раздражительно. Но кто же воспринимает их всерьёз? Скажем прямо: они не несут ответственности за свои слова и суждения, и потому их суждениям — грош цена».
Спасибо Виктору (Бруклайн) и через него Игорю Померанцеву за ссылку на лекцию Сола Беллоу «Еврейский писатель в Америке». Она вызвала разговор (в Гостевой) между Виктором и В.Ф. по поводу замечания Померанцева: «Начиная с классиков, русская литература, как и американская, была и остаётся «грязнокровной»» в свете большого участия в их развитии евреев, да и других «нацменов». Я прочитал лекцию (на английском: — https://www.nybooks.com/articles/2011/10/27/jewish-writer-america/?lp_txn_id=1481821. , и увидел, что суть ее не в «грязнокровности» литературы, а в обсуждении ситуации еврея в современном мире через творчество еврейского писателя в Америке. Мне кажется коллегам может быть интересно прочитать выдержки из лекции. Сол Беллоу этого заслужил, а коллеги постоянно рассуждают на эту тему. Итак, вот перевод отдельных мест лекции:
…………………………………………………………………………………………
В Соединенных Штатах еврейский писатель свободен формировать свое особое сознание. Но какие ограничения должен учитывать еврей-американский писатель, формируя его?… Евреи, несмотря на ужас еврейских страданий, чудовищность Холокоста, могут стоять в стороне от нигилизма Запада…Что я имею в виду под этим?… Нигилизм отрицает существование какой-либо личностной субстанциальной самости… и полагает, что прогрессивное общество должно принять меры, чтобы избавиться от дефектных типов. Так социально и исторически «прогрессивные» реформы и применялись нацистами в Центральной Европе с рациональной жесткостью… Евреи и другие народы были признаны излишними. Именно это заставляет меня говорить о нигилизме…
Израильтяне также склонны требовать иммунитета здесь, и в некоторой степени опасность разрушения их государства, с которой они сталкиваются, оправдывает это. Но они являются частью цивилизованного Запада. Они неизбежно перенимают западное мировоззрение, западные методы, западное оружие, западную организацию, западное банковское дело, дипломатию, западную науку. Защита сионистского государства привела к созданию мини-сверхдержавы, и поэтому Израиль в значительной степени вынужден разделять недуг, от которого страдаем мы все — французы, итальянцы, немцы, британцы, американцы и россияне. Запад внимательно наблюдает за Израилем, а западная пресса и общественность изо всех сил стараются найти доказательства еврейского зла, и, возможно, их цель состоит в том, чтобы вовлечь евреев в свой нигилизм.
После этих замечаний о реальном положении евреев в цивилизации, от которой они не могут быть отделены, я хочу вспомнить свое старое заявление: Я американский писатель и еврей. Или: я еврей и американский писатель… Большинство американцев, увидев мое имя, вероятно, говорят себе: «Он еврей», а потом добавляют: «Он пишет». Здесь приоритеты вряд ли имеют значение.
Но я не ассимиляционист. Будучи евреем, я давно осознал политическое значение Америки в мировой истории, беспрецедентное гостеприимство этой страны ко всем ветвям человечества. Тем не менее я еврей, и поэтому еврейская история научила меня понимать, что я не могу абсолютно рассчитывать на просвещенные законы и институты, которые должны защитить меня и моих потомков. Я внимательно наблюдаю за еврейским настоящим и активно вспоминаю еврейское прошлое – не только нередкие героические страдания, но и высокое значение и высокий смысл еврейской истории. Я думаю об этом. Я читаю. Я пытаюсь понять, что значит быть евреем, который не может жить по правилам поведения, сложившимся веками и тысячелетиями. Я не являюсь, как говорится, соблюдающим евреем…
Я американский еврей, чьи интересы в основном, хотя и не исключительно, светские. Мой американский современный жизненный опыт отделен от еврейской ортодоксальности. Так что мои предки, если бы они сумели увидеть меня и судить, нашли бы меня очень странным существом, не менее странным, чем мои соотечественники: католики, протестанты или атеисты. Однако скандально странный потомок моих предков настаивает на том, что он еврей. И он, конечно, еврей. При этом он не может нести ответственность за последовательные исторические трансформации, случайным наследником которых он стал. ..
Еврейские писатели, если они хотят воспользоваться своей возможностью отвергнуть нигилистический характер современности, могут это сделать, но для них – для всех нас – будет лучше, если они не будут выступать в защиту некой общей совести и не попытаются изменить мир, так сказать, своим морализаторством.
Моя точка зрения, широко распространенная, состоит в том, что у еврейской проблемы нет решения. Злоба против евреев никогда не закончится в обозримом будущем. Но и сознание того, что они евреи, не исчезнет, поскольку самоуважение евреев требует, чтобы они были верны своей истории и своей культуре, которая является не столько культурой в современном смысле, сколько тысячелетней верностью Откровению и Искуплению…
Ассимиляция — невозможна и является отвратительной альтернативой… Евреи избраны свидетельствовать об отсутствии Искупления… Предположительно мир не есть творение справедливого и живого Бога, Святого Бога, и за отсутствие праведности и милосердия ответственны мы сами, грешные существа. Заблуждение? Мечта? Но более благородной мечты не было.
Это вполне совместимо с утверждением, что в Соединенных Штатах еврейский писатель свободен сформировать свое собственное сознание. Формируя его, он увидит необходимость также размышлять над еврейской историей, пытаться раскрыть ее сокровенный смысл. Для современного человека, возможно, именно это и составляет еврейскую жизнь.
Игорь Померанцев. СОЛ БЕЛЛОУ: ЕВРЕЙСКИЕ ОТВЕТЫ
35 лет назад (в 1988 году) Сол Беллоу (1915-2005), лауреат Нобелевской премии и обладатель прочих престижных литературных регалий, прочёл лекцию на тему «Еврейский писатель в Америке». Лекция пространная, её, мне кажется, стоит перевести на русский полностью, поскольку, начиная с классиков, русская литература, как и американская, была и остаётся «грязнокровной». Я же коротко изложу некоторые соображения писателя и приведу несколько цитат. Напомню, что родители Сола Беллоу (Соломона Белоуса) были иммигрантами из России и в доме говорили по-русски.
Читать дальше в блоге.