Текст Олены Пшеничной, переведенный компьютерной программой с украинского на русский

Каждый раз, когда вы будете говорить о великом русском балете, я буду рассказывать вам историю неоднократно изнасилованной на глазах у родителей, а затем похищенной русскими извергами молодой учительницы из Броваров. О десятках, а может и сотнях изнасилованных украинских женщин. Часто на глазах у детей. О 15-16 летних девочках из Бородянки, подвергшихся страшному насилию кадыровцами. О телах пятерых изнасилованных молодых девушек, убитых и оставленных прямо на дороге. О вот это мерзкое «будем тра*ать хохлушек» в перехватах. Вот что я вам скажу в ответ про ганимый великий русский балет.

Каждый раз, когда вы будете мне говорить о великих русских композиторах, я буду вам рассказывать историю девочки, на глазах которой и ее маленького брата в Мариупольском подвале не один день умирала их мама. А потом с трупом мертвой мамы дети были вынуждены и дальше прятаться в подвале от обстрелов. О мальчике из Гостомеля, на глазах которого русские солдаты застрелили его отца. А потом хотели убить и сына, но тот выжил. О девочке, которой выстрелили прямо в лицо. О малыше, который убегал с бабушкой в лодке. Бабушка утопилась. А мальчика ищут уже почти месяц. Вот что я вам скажу в ответ про ганимых великих русских композиторов.

Каждый раз, когда вы будете говорить мне про великую русскую живопісь, я буду вам рассказывать о расстрелянных в спину мирных украинцев в Макаровском районе. А перед тем, как застрелить, орки завязывали им руки. О сотнях трупов на улицах Бучи, Ирпеня, Гостомеля. О братских могилах во дворах жилых кварталов. Братские могилы мирных жителей до недавнего времени уютных и безопасных городов. Братские могилы. В 21 веке. Вот что я вам скажу в ответ про ганимую великую русскую живопись.

Каждый раз, когда вы будете мне рассказывать о великий русский тєатр, я буду вам рассказывать историю женщины из Броварского района, с дома которой российские мародеры, отступая, снимали металлочерепицу. Про танки и Бтры «второй армии мира», нагруженные доверху награбленным в украинских домах. Краденые телефоны, планшеты, телевизоры, стиральные машинки, ковры, украшения, бутылки с алкоголем, сковородки, одежду, игрушки, обувь – все, что попадалось на пути этим уродам. О том, как добравшись до Беларуси, они наперегонки отправляли награбленное своим семьям в Россию. О том, как торговали краденым на белорусских базарах. Вот что я вам скажу в ответ про ганимый великий русский театр.

Каждый раз, когда вы будете рассказывать мне о Великое русское кино, я буду рассказывать вам о жестоко расстрелянных лошадях в конюшнях на Киевщине. О заморенных голодом и жаждой животных зоопарка в Ясногородке. О сожженной после взрыва коже олененка. А теперь максимальное дикарство … об убитом и съеденном русскими оккупантами алабае. Так, алабая. Так, собаки. Так, съеденной. Вот что я вам скажу в ответ про ганимое большое русское кино.

Каждый раз, когда вы будете рассказывать мне про великую русскую літєратуру, я буду вам рассказывать о десятках перехватов разговоров российских солдат с их матерями и женами. Разговоров, в которых кроме на*уя на нах*й ничего нет. Разговоров, в которых жены заказывают, что им украсть в украинских домах. Разговоров, где матери смеются, когда сыночки рассказывают, как их побатрыми насилуют хохлушек. И если из этих разговоров выкинуть все маты, у них останется разве что «привет» и «пока». Вот что я вам скажу в ответ про ганимую великую русскую литературу.

Больше нет никакой великой русской культуры, литературы, кино, живописи, театра и балета. Есть страна уродов, мародеров, насильников и убийц. Диких людей, которым нет места в цивилизованном мире!
А многострадальные новоиспеченные русские диссиденты в уютных квартирах Берлина, Лондона, Ларнаки, Милана, Тбилиси, Астаны, Вены и других временных убежищ, пусть идут по маршруту русского корабля, гордо неся в руках великую русскую культуру!