Борис Херсонский о евразийстве

***
Для евразийцев модель — империя Чингиз-хана.
Четвертая власть — не пресса, а власть пахана.
Повелитель всех урок, князь бескрайних степей.
Поджигатель торфяников, долгожитель таёжный,
тщетно строящий на крови свой мир невозможный,
сколько выпито, а все мало, хочешь пей и тупей.

Мало ли — танки вместо монгольских лошадок,
мало ли — поле боя вместо детских площадок,
мало ли — чудо-ракеты вместо стрел и копья.
Мало ли богатырей, одержимых тоской воровскою,
опьяненных, но подавившихся этой тоскою,
отсылающих мамам и женам горы чужого тряпья.

И мамы обрадуются, и жены всплеснут руками,
так сказал Заратустра, так поступали веками
племена кочевые, не чуравшиеся грабежа.
Будут носить сережки, что были вырваны с мясом,
будут сниться в кошмарах оседлым народным массам.
кто мчится и скачет — кто в подвале сидит, дрожа.

Это, блядь, Евразия, это не гнусный Запад,
и при чем тут руины, пожарища, трупный запах,
без жестокости на равнинах шагу ступить нельзя.
В общем шприце всегда не хватает шири.
Империи Чингиз-хана всегда не хватает шири,
на которой она разворачивается. в бездну скользя.

Дети монголов, даром что не раскосы,
в детстве подружек девчонок таскали за косы,
позже ногами под ребра пинали поверженных жен,
потому что во всем виноваты бабы,
они лишены мошонки, слезливы и слабы,
а мужик-коротыш силен, хоть плохо сложен.

Дети монголов, племянники печенегов,
так и не уставшие от грабежей и набегов,
не прибравшие тел изувеченных за собой,
антигерои истории, творцы вселенской разрухи,
над вами летают в небе нечистые духи,
славя насилие, предательство и разбой.

5.04.22