Гасан Гусейнов. РУССКИЙ ЯЗЫК ЭПОХИ ОБНУЛЕНИЯ

Но живы и те, кто помнит, что это — старое. До середины 1980-х в СССР не было доступа ни к иностранным газетам, ни тем более к иностранному ТВ, а иностранное радиовещание на языках народов СССР глушилось специальными станциями, которыми была утыкана вся территория от экс-прусского Калининграда до экс-японского Сахалина.

Сейчас совсем законопатить эфир все-таки трудно. Особенно в действующей армии на территории Украины, где есть свободный интернет. Неужели командиры сами откажутся смотреть и слушать, что говорят о них в мире? Судя по выступлениям российских военнопленных, солдаты и командиры с трудом сводят вместе тот язык, на котором им отдавали приказ о вторжении, и тот, на котором говорит по-русски свободный мир.

► Яzык до Киева доведет

На языке военных говорят «доводили до личного состава», или просто «доводили», на языке нормальных людей говорят «отдали преступный приказ». На русском языке российским военным приходится просить прощения у украинцев за убийство людей и разрушение городов и сел. На русском языке пленные просят свое командование и руководство России о прекращении этой войны. Видно и слышно, что сами пленные в эти свои обращения не верят. И все же они, эти обращения, могут произвести впечатление хотя бы на тех российских солдат и офицеров, которые уже находятся в Украине.

Таких интервью и пресс-конференций с каждым днем становится все больше. Так много, что у людей, привыкших к российской бомбардировочной пропаганде, появляется мысль: «А не постановка ли все это?» Вот как пишут об этом парадоксе на русскоязычных форумах:

«Кто не совсем оватнел, может и задумаются хоть каплю. Но если смотреть эти интервью друг за другом, то про лютую постанову мысли у меня даже закрались, а я та ещё знатная либераха антивоенная».

Нику «Сектор» отвечает «Деревенский месяц»:

«Когда по телеку собаки Путина верещат про распятого мальчика, ты задумываешься о постанове, ибо мозги у тебя есть. Поэтому все, кто может понимать, что это постанова, они уже против войны. А вот те, у кого вместо головы только постоянные повторения из тв, они постановы не выкупают, для них надо просто и понятно 10 тысяч раз повторить одно и то же, чтоб дошло. Желательно со всех утюгов и ящиков».

Разговор ведется в Украине на русском языке — родном для пишущих. Очевидно, все они владеют и литературным языком, но иностранец, изучающий русский, обязательно споткнется на ключевых словах текущего момента: «либераха», «оватнеть», «выкупить», «постанова». Этот особый словарь, сложившийся из старых («выкупить» в значении «сообразить», «понять») и новых слов, приспособлен к атмосфере всеобщей лжи, в которой живет сегодняшний «русский мир» Путина и его «глубинного народа». Обсуждающие последствия войны русскоязычные соседи вынуждены разбирать словесные нечистоты.

Вот заместитель председателя Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации Андрей Турчак встречается 23 февраля 2022 с главой ДНР Денисом Пушилиным, в недалеком прошлом — представителем пирамиды «МММ» в Донецке. Политик говорит: «Наложили в квадрате: сначала они в штаны наложили, а потом наложили санкции. А мы что сделали? Мы на их санкции наложили». Оратор допускает стилистическую погрешность в последнем слове своей лествицы: в первых двух случаях — и «наложить в штаны» и «наложить санкции» все слова на месте. А вот в третьем случае точнее было бы сказать «положили». Но стульчак, с которого вещает Турчак, не терпит эдаких тонкостей.

И содержание, и форма русской речи, отливаемые в политических и военных действиях, обнуляют и место русского языка и русского мира в современной истории. То, что совершается от имени России сегодня, непоправимо изменило этот мир вокруг нас.

Путин заявил, что украинцев не существует, а есть только русские, которых надо срочно спасти от не существующих украинцев.

При этих словах поежились многие европейцы. Ведь если нет украинцев, то есть ли чехи и словаки, поляки и болгары? А вдруг и у них государственность искусственная какая-нибудь?

И если украинский язык — это просто деревенский диалект русского, «без своей великой литературы, как у русских» (популярное мнение Иосифа Бродского), то что должны подумать носители других славянских языков?

Получается, что агрессия РФ против Украины — это и в самом деле агрессия русского государства против украинского, агрессия носителей русского языка против носителей украинского?

24 февраля 2022 года обнулилось и прежнее отношение мира на Востоке и на Западе к Российской Федерации как к наследнице СССР. Получилось, что в общественном сознании Европы (да и Азии) нынешняя агрессия РФ против Украины это не одна из войн за советское наследство, а новый виток всех прежних войн России с окружающим миром. Шведы вспоминают Полтаву, финны — Зимнюю войну, иранцы — вторжение Красной армии в Иран в 1941 году, а поляки — все разделы Польши и сентябрь 1939, венгры — 1956, чехи — 1968, французы — взятие Парижа русскими войсками в 1814, а грузины — не только 2008, но и 1801. И даже немцы уже не 1945, а 1953 — подавление восстания в ГДР.

Обнуление русского языка как государственного, обнуление связей с российскими госуниверситетами поможет другому восточнославянскому языку — украинскому. До сих пор этот язык не был особенно заметен на академическом базаре. Пусть для многих беженцев из Украины родной язык — русский, но в школах Германии, например, куда сейчас приглашают школьников из Украины, как родной им предложат учить украинский.

На кафедрах славистики во всех университетах мира, где обычно главенствовал язык Пушкина и Достоевского, русскому предстоит потесниться, дав больше места украинскому. И даже Гоголя начнут читать не так, как прежде. Захотят изучать украинский язык и многие русские, сейчас как правило не знающие ни одного другого славянского языка, кроме своего родного.

Западная наука учтет многие ошибки прошлого и будет спрашивать себя, не напрасно ли все слависты мира теряли время на любование языком Ахматовой и Бродского? Не правильнее ли будет сейчас сосредоточиться на изучении языка Сталина и Путина? Начнет ли русский язык очищаться от десятилетий чекистской лжи — от детских яслей до университетов? На эти и подобные вопросы пока нет ответов.

Русский язык эпохи обнуления пока бежит от своих насильников в Ташкент и Ош, в Ереван и Тбилиси, в Ригу и Таллинн. В Стамбул, который ровно сто лет назад уже был перевалочной базой для тех, кто уходил «не в изгнание, а в послание». Но и теперь, как и тогда, не иллюзия ли — это «послание»? Многие русские любят жалеть себя как хозяев «Калабуховского дома» — носителей языка Чехова и Толстого. Но разве вы трепещете перед тенями, подарившими вам этот язык? Разве вы осознаете, что между вашей рабской покорностью власти, страхом перед дубиной полицейского и русским словом Толстого и Чехова — та самая пропасть, которая лишает вас всякого права на эту давно ушедшую культуру? Тем, кто не смог, не захотел, испугался защитить свой язык от чекистской портянки, не приходится ждать сочувствия от свободного мира. Жалость и подаяние — наш удел.