Автор: Вне зависимости от развития событий в ближайшие дни один безусловный сдвиг в российской ситуации уже отчётлив.
Несмотря на любые художества своей власти и в особенности народа, Россия вызывала у остального мира жгучий интерес и тайную симпатию. Непредсказуемая, особенная страна сатрапов, гениев и красавиц, не очень способная к рутинной работе, но гениальная в экстремальных обстоятельствах; рекордсмен по внешней несвободе и внутренней вольнице, главная надежда угнетённых всего мира — и так было не только при коммунистах, но и после. Потому что она слишком большая и значительная для третьего мира. Потому что она вождь и покровитель неприсоединения. Потому что противостоит и американской, и китайской гегемонии. Потому что по справедливому сравнению Лимонова она вроде той консьержки в приличном буржуазном доме, за похождениями которой все следят с любопытством и тайной завистью: очередной сожитель публично её колотит, пьёт она по-страшному, а выглядит всё равно прекрасно, и все мужчины хотят быть на месте сожителя, а все женщины — на её месте, с полным сознанием сопутствующих тягот и репутационных потерь.
Россия могла с полным основанием упрекать весь мир в русофобии, тоже не лишённой оснований (под русофобией понимали любое несогласие). Россия была отделена от государства, как церковь: да, институтов нет, рабство неискоренимо, а всё-таки балет, литература, лучшие женщины, лучшие программисты, даже лучшие хакеры! Беззаконная комета, не вписывается ни в один распорядок, прибежище всех неуправляемых гениев, страна, которой всё прощается за масштаб, пейзажи, разнообразные таланты,— и в критических ситуациях, вроде Второй мировой, мир спасает именно она. Больше такого никто бы не выдержал. Мало кто хотел бы там жить, но все считали необходимым там побывать. Романтическая в полном смысле слова — ибо жить с романтиками никто не хочет, но не восхищаться ими невозможно. Непрактичная закомплексованная красавица, Лара из «Доктора Живаго» — всё умеет, кроме жизни. И вожделения, которые она у всех вызывала, были не геополитические: грех думать, что все только и ждут, как бы вас захватить, покорить, изнасиловать… Все хотели её любви, а это совсем особый статус.
Ну так вот. Единственное, что изменилось после всех этих лет вранья, цинизма, бездарности, воровства, расправ и прямой агрессии,— что это всё кончилось. Женщина их мечты оказалась монстром, это бывает, и сейчас на Украине происходит эта окончательная трансформация её имиджа. Она больше не молодая прелестница. Она злобная старуха, вымещающая на соседях свои неудачи. Ей нельзя сочувствовать ни явно, ни тайно. Ей невозможно даже сострадать. На неё уже никогда не будет моды. У неё лицо Путина, лексика Лаврова и костяная нога.
И это необратимо.
Б.Д.: Чтобы никто не пропустил вторую половину текста Д. Быкова, помещаю в Гостевую.
Россия могла с полным основанием упрекать весь мир в русофобии, тоже не лишённой оснований (под русофобией понимали любое несогласие). Россия была отделена от государства, как церковь: да, институтов нет, рабство неискоренимо, а всё-таки балет, литература, лучшие женщины, лучшие программисты, даже лучшие хакеры! Беззаконная комета, не вписывается ни в один распорядок, прибежище всех неуправляемых гениев, страна, которой всё прощается за масштаб, пейзажи, разнообразные таланты,— и в критических ситуациях, вроде Второй мировой, мир спасает именно она. Больше такого никто бы не выдержал. Мало кто хотел бы там жить, но все считали необходимым там побывать. Романтическая в полном смысле слова — ибо жить с романтиками никто не хочет, но не восхищаться ими невозможно. Непрактичная закомплексованная красавица, Лара из «Доктора Живаго» — всё умеет, кроме жизни. И вожделения, которые она у всех вызывала, были не геополитические: грех думать, что все только и ждут, как бы вас захватить, покорить, изнасиловать… Все хотели её любви, а это совсем особый статус.
Ну так вот. Единственное, что изменилось после всех этих лет вранья, цинизма, бездарности, воровства, расправ и прямой агрессии,— что это всё кончилось. Женщина их мечты оказалась монстром, это бывает, и сейчас на Украине происходит эта окончательная трансформация её имиджа. Она больше не молодая прелестница. Она злобная старуха, вымещающая на соседях свои неудачи. Ей нельзя сочувствовать ни явно, ни тайно. Ей невозможно даже сострадать. На неё уже никогда не будет моды. У неё лицо Путина, лексика Лаврова и костяная нога.
И это необратимо.
Дмитрий Быков. Костяная нога
Вне зависимости от развития событий в ближайшие дни один безусловный сдвиг в российской ситуации уже отчётлив.
Несмотря на любые художества своей власти и в особенности народа, Россия вызывала у остального мира жгучий интерес и тайную симпатию. Непредсказуемая, особенная страна сатрапов, гениев и красавиц, не очень способная к рутинной работе, но гениальная в экстремальных обстоятельствах; рекордсмен по внешней несвободе и внутренней вольнице, главная надежда угнетённых всего мира — и так было не только при коммунистах, но и после. Потому что она слишком большая и значительная для третьего мира. Потому что она вождь и покровитель неприсоединения. Потому что противостоит и американской, и китайской гегемонии. Потому что по справедливому сравнению Лимонова она вроде той консьержки в приличном буржуазном доме, за похождениями которой все следят с любопытством и тайной завистью: очередной сожитель публично её колотит, пьёт она по-страшному, а выглядит всё равно прекрасно, и все мужчины хотят быть на месте сожителя, а все женщины — на её месте, с полным сознанием сопутствующих тягот и репутационных потерь.
Читать дальше в блоге.