Автор: Александр Пушкин. О Русь!
Читаю книгу воспоминаний Юлии Винер «Былое и выдумки» о своем безрадостном прошлом, в частности о своих школьных годах. Винер описывает случай на уроке русской литературы при обсуждении второй главы «Евгения Онегина». Глава имеет двойной эпиграф: первая часть — из Горация «O rus!…», что по-латински значит «деревня», вторая — собственно пушкинское восклицание «О Русь!».
Писательница описывает непрофессиональное поведение учительницы литературы, которая якобы перевела первую часть эпиграфа, из Горация, как «Русь». Но ведь это невозможно, о какой Руси можно говорить во времена Горация, жившем в I веке до н.э.? Во всех изданиях «Онегина» внизу страницы, на которой начинается вторая глава, есть сноска с переводом «О деревня». Таким образом описываемый случай следует отнести или к «выдумкам» писательницы, согласно заглавию книги, или к попытке ввести читателя в заблуждение.
Каламбурное звучание двух слов «rus» и «Русь» порождается их одинаковостью звучания при различии значений. Хорошее пояснение рассматриваемому случаю дал переводчик «Евгения Онегина» на английский язык профессор русской литературы Университета Теннесси Джеймс Е. Фален: «O rus!…», «O Rus!»: the epigraph employs a pun. The first «O rus!» (Horace, Satires 2.6) means «O countryside!»; the second invokes the old and lyrical name for «Russia». Перевод пояснения Д.Фалена: «O rus!…», «O Rus!«: в эпиграфе используется каламбур. Первая часть — «O rus!» (Гораций, Сатиры 2.6) означает «О деревня!»; вторая — старое и лирическое название «Россия».