Автор: О характере создателя квантовой механики много говорит эпизод из воспоминаний Феликса Блоха:
«Однажды я вернулся после обеда в институтский кабинет, чтобы завершить какую-то работу. Пока я сидел за столом, я слушал, как Гейзенберг, блестящий пианист, играет в своей квартире под крышей. Было уже поздно, когда он спустился в мою комнату и сказал, что хотел бы поговорить перед тем, как идти спать после того, как он три часа упражнялся в исполнении нескольких тактов концерта Шумана. И он рассказал мне, что Франц Лист, будучи уже знаменитым пианистом, обнаружил, что его исполнение триолей и квинтолей не очень гладкое. Тогда он отменил все выступления и в течение года занимался только тем, что доводил до совершенства их исполнение, пока оно не стало снова гладким. Причина, по которой я так хорошо запомнил этот эпизод, состоит в том, что я чувствовал, что Гейзенберг, может быть, и не желая этого, рассказал мне что-то важное о себе самом. Аудитория Листа через год могла думать о чуде, так легко он мог играть эти трудные сочетания. Но настоящим чудом было, конечно, то, что у него хватило силы и дара концентрации, чтобы совершенствовать игру в течение целого года».
Может быть, рассуждает далее Феликс Блох, непостижимая интуиция Гейзенберга, благодаря которой он так легко находил решения сложнейших физических задач, что кажется, будто эти решения падают к нему с неба, тоже есть проявление «феномена Листа»? Конечно, он не прекращает всяческую иную активность на время решения какой-то проблемы. Но все окружающие хорошо знали это мечтательное выражение его лица, показывающее предельную концентрацию мозга на физической задаче, даже в то время, когда его внимание занято другими вопросами, или когда он играет и шутит.
Феликс Блох: «И он рассказал мне, что Франц Лист, будучи уже знаменитым пианистом, обнаружил, что его исполнение триолей и квинтолей не очень гладкое. Тогда он отменил все выступления и в течение года занимался только тем, что доводил до совершенства их исполнение.. Причина, по которой я так хорошо запомнил этот эпизод, состоит в том, что я чувствовал, что Гейзенберг, может быть, и не желая этого, рассказал мне что-то важное о себе самом…»
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::
«…что делать с теми, кто не читает новых постов в Портале,
пусть решают усердные читатели и «общественность» Гостевой. ?
Уваж-ый В.С. считает, что ничего смешного нет, серьёзные посты недоступны пониманию отдельных граждан..» — и это, конешно, правильно, бывает и так. Но что недоступного в воспоминаниях Феликса Блоха о Гейзенберг, это, дорогие соплеменники, выше моего понимания.
И это — не шутка, а только — i m h o.