О пользе университетского образования, или «Естественная» политэкономия в неестественные времена

 

Системный кризис преследовал плановую социалистическую экономику практически всю вторую половину ХХ века. После того, как уменьшился восстановительный бум после Второй мировой войны, становилось постепенно понятно, что экономика большой страны – слишком сложная вещь, чтобы ею управлять централизованно. И уже в начале 60-х годов появились идеи уйти от чисто «командной» экономики, когда план для всей страны верстали в одном месте – в Госплане, а снабжением всех предприятий занимались в Госснабе.
Грамотные экономисты видели надвигающийся системный кризис плановой экономики и предупреждали власти. А те пытались как-то реагировать, но слишком несмело, осторожно, непоследовательно. Так проводилась, например, «косыгинская реформа» во второй половине 60-х годов.

15541208_10211597192192356_1943141516139879062_n1
В то время любой разговор о недостатках социалистической экономики был опасен, сталинские репрессии еще были в памяти народа, да и Хрущев с Брежневым за «антисоветскую пропаганду» по головке бы не погладили. Тем более удивительно, что об этих проблемах я узнал в середине 60-х годов на занятиях политэкономией в Московском государственном университете.
Нашей группе на физфаке МГУ необыкновенно повезло с преподавателем этой «неестественной дисциплины». Словечко «неестественный» возникло из-за давней традиции делить факультеты университета на «естественные» и «гуманитарные». Для острых на язык физиков и математиков «гуманитарные» предметы назывались «неестественными». К нашему оправданию можно отнести то, что мы сталкивались, главным образом, с общественно-политическими дисциплинами – историей КПСС, диаматом и истматом, политэкономией капитализма и социализма – так что этот ярлык не так уж далек от истины.
Политэкономию у нас изучали аж два года, четыре семестра. Сначала политэкономию капитализма, потом довольно скучную – социализма. Если судить по учебникам, то эти курсы тогда мало отличались от других «-измов», которыми воспитывали студентов в нужном идеологическом направлении. Но не зря говорится, что все зависит от учителя.
Профессор Нина Сергеевна Спиридонова была зав. кафедрой политэкономии для естественных факультетов МГУ. Это высокий пост в рамках идеологической иерархии. Университет с точки зрения партийной организации приравнивался к райкому КПСС. А завкафедрой политэкономии был уж точно в ранге какого-нибудь секретаря райкома по экономике.
Нина Сергеевна была уверена в себе, никогда не показывала страха перед вышестоящими инстанциями, свободно беседовала на самые острые темы. Говорили, что она родственница знаменитой революционерки Марии Спиридоновой, но я не проверял.
Профессор Спиридонова нередко выезжала за рубеж, в самые интересные страны Европы и Америки, и рассказывала нам между делом, что такое демократия. Например, о том, как встретила на стокгольмском рыбном рынке шведского короля, который с корзинкой шел по рядам, выбирая себе дары моря на обед.
Но главное, что удалось Нине Сергеевне, это вложить в наши головы представление о том, что идеологические штампы, которыми нас пичкают, неверны. Что отсутствие конкуренции – не благо, а беда социализма. Что капиталистическая биржа – это не зло, а одно из величайших изобретений человечества, наряду с паровозом, например, и отбрасывать его только потому, что он изобретен при капитализме, глупо. Что плановая экономика не справляется со сложностью новых задач, когда число отраслей экономики измеряется сотнями, а число предприятий – сотнями тысяч.
С подачи Нины Сергеевны я стал штудировать работы Эшби, английского врача-психиатра, наряду с Норбертом Винером одного из отцов кибернетики. Эшби открыл один всеобщий закон, названный им «законом необходимого разнообразия». Согласно Эшби, сложность управляющей системы должна быть не меньше сложности управляемой.

15542089_10211597188672268_7479982410338769009_n1

Когда-нибудь поговорим об этом фундаментальном законе подробнее. Пока же скажу, что взгляды Нины Сергеевны на экономику страны были вполне в духе Эшби. Когда управляемая экономика стала слишком большой для Госплана, нужно было увеличить сложность этого планирующего органа. Увеличивать число сотрудников можно только до определенного предела. И тут-то на помощь приходит та самая биржа, которая фактически увеличивает сложность управляющей системы и справляется там, где Госплан и Госснаб были бессильны.
По политэкономии я не сдал ни одного зачета и ни одного экзамена – мне их Нина Сергеевна поставила «автоматом». Наверно, потому, что активно работал на ее семинарах. Интересно же было!

3 комментария для “О пользе университетского образования, или «Естественная» политэкономия в неестественные времена

  1. Когда управляемая экономика стала слишком большой для Госплана, нужно было увеличить сложность этого планирующего органа. Увеличивать число сотрудников можно только до определенного предела. И тут-то на помощь приходит та самая биржа, которая фактически увеличивает сложность управляющей системы и справляется там, где Госплан и Госснаб были бессильны.

    1. Вспомнил слово СовНархоз, заглянул в Сеть: «Совнархозы в 1957—1965 годах. Дополнительные сведения: Экономическая реформа 1957 года
      Повторное появление совнархозов как инструмента территориального управления народным хозяйством СССР произошло в 1957 году, когда было принято решение начать реформу системы управления. В ходе реформы территория СССР была разделена на экономические административные районы, в которых создавались советы народного хозяйства…»
      ———————————
      Н.С.Хрущёв что-то начинал, как я понимаю, А.Н.Косыгин, будучи «естественником» (?) понимал все эти дела получше и продолжил. Однако, постепенно всё вернулось на круги своя. Как всегда.

      1. Н.С.Хрущёв что-то начинал, как я понимаю, А.Н.Косыгин, будучи «естественником» (?) понимал все эти дела получше и продолжил. Однако, постепенно всё вернулось на круги своя. Как всегда.
        ======
        Что до управления народным хозяйством, то, по-моему, Хрущёв не понимал в нём (именно в управлении) «ни уха, ни рыла». Одних совнархозов только в Москве было два — городской и областной!
        Поскольку партийное управление тоже преобладало, то «разделение» партии на сельские и городские райкомы добавило вреда.
        Грозным напоминанием о необходимости реформирования экономики стало резкое ухудшение материального положения рабочего класса. Начались волнения, которые во многих случаях привели к кровавым расправам в Новорчеркасске, Темир-Тау и других городах. Они явились одним из факторов смещения Хрущёва.
        Стоит вспомнить, что автором основных элементов предполагавшейся реформы, озвученной А.Н.Косыгиным на сентябрьском пленуме ЦК КПСС в 1965 году, был профессор Е.Г.Либерман, сумевший «достучаться».
        Но, как как только партийные власти убедились, что расширение экономической самостоятельности «уводит из-под руки» основное звено — руководителей предприятий, то в последующие годы ливнем посыпались всевозможные рогатки «от имени» Совмина, Минфина, Госплана, Госснаба. К началу семидесятых удушение реформы, кстати, на без участия Косыгина, было практически закончено. Её следы остались, по понятным причинам, только в учебниках.

Добавить комментарий