Притчи о царях

Притчи, как и другие литературные жанры Аггады, можно классифицировать по форме и по содержанию. Большую часть притч периода Мишны и Талмуда по форме можно отнести к одному из двух видов:

— притчи о царях;

— притчи о животных (как правило, о лисах).

Притчи о царях очень широко распространены. В аггадической литературе их насчитывается около тысячи. Такие притчи мудрецы использовали для пропаганды своих воззрений в наглядной форме, перенося библейскую ситуацию в осязаемый, знакомый читателям или слушателям мир. Благодаря этому современный исследователь может почерпнуть сведения о различных аспектах быта того времени.

Приведу пример притчи, из которой можно узнать о процедуре судебного разбирательства, осуществлявшегося римским прокуратором:

«Тот, кто берет краденый лулав, кому он подобен? Разбойнику, что сидел на перепутье дорог и грабил прохожих. Однажды проходил один легионер. Напал на него разбойник и ограбил. Поймали этого разбойника. Услышал об этом легионер. Сказал он ему: отдай мне то, что отобрал у меня, а я дам свидетельство в твою пользу. Сказал ему разбойник: ничего не осталось у меня, кроме этого ковра, и он твой. Сказал ему легионер: дай мне его  и я дам свидетельство в твою пользу. На завтра привели разбойника на суд. Спросил его царь: есть ли человек, который может дать свидетельство в твою пользу. Послал за ним царь. Сказал он ему: знаешь ли ты что-нибудь в пользу этого человека? Сказал легионер ему: знаю, напал на меня этот разбойник и ограбил меня, а этот ковер, что принадлежит мне, свидетельствует против него. И стали люди кричать и говорить: горе ему, тому, чей защитник стал обвинителем! Так берет человек лулав и, если он краден, возопит он: украден я!, похищен я!».

            В данной притче мудрец стремился привлечь внимание аудитории, описывая детали, знакомые ей из действительности, пока не подошел к главной идее. Рассказчик многословен в первой части, содержащей факты повседневной жизни; привязка действующих лиц к стоящим за ними образам, помогала слушателям понять развертывающийся сюжет; в заключении рассказчик лаконичен, хотя здесь и содержится основной смысл произведения.

А вот пример другой пример притчи:

«Притча о царе, что женился и написал жене длинную ктуббу: столько-то шатров сделаю я тебе,…, столько-то золота дам я тебе. И оставил ее царь на долгие годы. И соседки досаждали ей: пойди! найди себе другого мужа! А она плакала и вздыхала, а затем входила в свой шатер, читала ктуббу и вздыхала. По прошествии многих лет вернулся царь. И сказал: как ты ждала меня все эти годы? Сказала ему: если бы не большая ктубба, давно бы уже совратили меня мои соседки. Так и народы мира досаждают Израилю и говорят ему: Богу своему вы не угодны, идите к нам! А Израиль идет в свои синагоги и бейт-мидраши и читает в Торе: И обращусь Я к вам. И утешается. Завтра придет Избавление, скажет Господь Израилю: как вы ждали Меня все эти годы? И скажут они Ему: Если бы не Тора Твоя, давно уже народы мира отвратили бы нас от Тебя, и пропали бы мы в бедствии нашем».

            Здесь также легко проследить связь между персонажами и их прообразами, видно, как конкретный сюжетный рассказ из повседневной жизни может быть расширен до отношений между еврейским народом, Богом и Торой. Вышеприведенные притчи по форме относятся к классическому типу притч о царях. Ниже рассмотрим их классификацию по содержанию.

Большая часть аггадического материала организована в соответствии с порядком книг Письменной Торы. Материал включает самые разнообразные по содержанию аггады, иногда слабо связанные с Писанием. По своему содержательному смыслу этот материал можно отнести к одному из обобщенных типов:

— расширение библейского повествования как дополнение Писания; для данной группы характерна прямая зависимость от Танаха, его лексики и содержания, с реализацией в самых разнообразных формах от буквального толкования довымышленных историй, связанных с библейскими образами; промежуточное положение между буквальным толкованием стиха и вымышленными историями занимает мидраш;

— историческая Аггада – разделы аггадической литературы, освещающие исторические события и процессы национального значения, имевшие место в период Мишны и Талмуда;

— биографическая Аггада; в книге «Энциклопедия ха-иврит» говорится: «К рассказам о героях Писания в Аггаде прибавляются повествования и сказки о танаях и амораях, творцах Галахи и Аггады»; анализируя рассказы Аггады о танаях и амораях можно реконструировать эпизоды биографий мудрецов Мишны и Талмуда;

— этико-дидактическая Аггада, формулируемая авторами в самом общем виде вне связи с определенным сюжетом из Писания или каким-либо мудрецом; ее назначение – преподать урок, наставить, обучить и вразумить. В произведениях этого типа находят принципы правильного поведения людей, проповедуемые мудрецами, осуждаются недостатки, восхваляется достойная жизнь в однозначной и четкой формулировке;

— народные рассказы и легенды – это истории, написанные большей частью на народном арамейском языке, о безвестных, безымянных людях; в ходе этих историй обнаруживается праведность, благочестие, иногда святость описываемых людей.

Притчи являются одним из четырех литературных жанров Аггады; есть еще рассказы, пословицы и афоризмы. Притча может пониматься как:

— метафора, то есть трактование отдельных частей текста (словосочетаний) как метафору, в смысле отличном от общепринятом;

— аллегория, то есть расширенная метафора, используемая мудрецами при толковании Писания с целью обнаружения новой мысли, намек на которую содержится в Писании; ярко выраженный аллегорический характер носят, например, комментарии некоторых мудрецов к книге «Песнь Песней», отдельные места которой интерпретируются как расширенные метафоры, за которыми стоит история народа, его стремления, образы его руководителей;

— парабола, то есть сюжетное повествование, где действуют в основном люди, а его основное назначение заключается в извлекаемой морали;

— басня, то есть рассказ, аналогичный параболе, но в качестве персонажей выступают животные, растения или неодушевленные предметы; здесь, как и в параболе, главное — это следующая из нее мораль.

Применительно к вышеприведенным примерам притч рассмотренные характеристики можно отразить в таблице:

Вид притчи по содержанию или значению  термина «притча»	Характерные особенности	Притча о царе, легионере и разбойнике	Притча о царе и его верной жене
Расширение библейского повествования	Расширение или дополнение Писания, прямая зависимость от Танаха, его лексики и содержания в форме буквального толкования, вымышленной истории или мидраша	—	—
Биографическая Аггада	Повествования и сказки о танаях и амораях, мудрецах Мишны и Талмуда	—	—
Историческая Аггада	Освещаются исторические события и процессы национального значения, имевшие место в период Мишны и Талмуда	—	—
Этико-дидактическая Аггада	Самые общие формулировки вне связи с сюжетами из Писания или мудрецами с целью преподать урок, наставить, вразумить или обучить принципам правильного поведения. Восхваляется достойная жизнь в форме однозначных формулировок.	+	+
Народные рассказы, легенды	Истории о безвестных и безымянных простых людях, в ходе которых обнаруживается их праведность	—	—
Метафора	Трактование отдельных частей текста в смысле, отличном от общепринятого	—	—
Аллегория	Расширение метафоры, используемое при толковании Писания с целью обнаружения новой мысли, намек на которую содержится в притче	—	+
Парабола	Сюжетное повествование, где действуют в основном люди, а его основное значение — в морали	+	—
Басня	Рассказ, аналогичный параболе, но в качестве персонажей выступают животные, растения и неодушевленные предметы; главное — мораль	—	—

 

Таким образом, приведенные выше притчи можно классифицировать:

— по содержанию

«Притчу о царе, легионере и разбойнике» как этико-дидактическую Аггаду;

«Притчу о царе и его верной жене» – также как этико-дидактическую Аггаду;

— по значению термина «притча»

«Притчу о царе, легионере и разбойнике» как параболу;

«Притчу о царе и его верной жене» — как аллегорию.