Геннадий Швец — Михаил Сальман / 20 09 2015 (3)

© «У КАМИНА» / Новый проект

Творческая группа «Наедине со всеми»

Монастырский (израильский) чай и Тульские пряники — вот что красуется сегодня на журнальном столике перед камином.

У нас в гостях интересный собеседник Михаил Сальман.

Присоединяйтесь к нам — этот осенний вечерний диалог полезен во всех отношениях.

Вед.:

Первое. Ваши стихи разносторннего порядка… бросается в глаза малый формат произведений. Почему именно такой жанр предпочитаете…

М.С.:. Да, я пишу о разном. Жизнь прекрасна и интересна во всех её проявлениях. Литература, музыка, любовь, искусство, философия — разве всё это не заслуживает переживаний и размышлений…

Теперь о малом формате моих стихов. Я человек не очень разговорчивый, не очень люблю привлекать к себе внимание. Наверное, эта черта характера сказывается и на краткости стихов. Благо, что кто-то, бог ли, сатана, дали мне эту способность, — я успеваю выговориться и в восьми строчках без ущерба для глубины и эстетичности…

Вед.:

Второе. Ваши творческие составляющие —то есть почему Вы пишите…

М.С.: Почему пишу? Потому что не могу не писать. Стихи приходят сами собой. Пишу очень быстро. Пять-десять минут на стихотворение, —  только успевай записывать. Могу в день написать и пять и восемь стихотворений, если захочу. Только уже не всегда охота: есть внуки, поездки, футбол, концерты, есть общественная деятельность.

Вед.:

Третье. Способно ли поэтическое слово украсить мир, который, по-моему, становится неприспособленным к жизни вообще. В том числе — в Израиле.

М.С.:  Нет, поэтическое слово не может украсить и переделать мир. Это моё глубокое убеждение. Мир груб и лжив. Поэт — это верх искренности и воплощение её. А как сказал Черчилль: «Пока правда только надевает  штаны, ложь успевает обежать полмира».

Вед.:

Четвёртое. Какие поэты / писатели Вам нравятся… назовите имена… что Вы переняли из их стиля…

М.С.: Ничего ни у кого не перенимал. Просто впитывал в себя дух поэзии, а он бесконечен, и у каждого поэта свой. Но почему-то всегда очень и очень нравилась эмигрантская поэзия, особенно Иванов. Сейчас тоже есть несколько замечательных, на мой взгляд, поэтов. Быть с ними в одном цеху — большая честь.

Вед.:

Пятое. Довольны ли Вы жизнью вообще… или есть причины, которые позволяют думать о несвободе Личности как таковой…

М.С.: Доволен ли я жизнью? Да, доволен. И бытовó и творчески. Моё творчество не зависит ни от кого ни «материально», ни идеологически. Всё, что я пишу, пишу для себя. Если это находит отклик в читательских сердцах, что ж, замечательно: не зря копчу небо и долблю по клавишам…

Вед.:

Пятое +:Знакомство с Вашими произведениями «У Камина» состоится?

М.С.: Пусть знакомство «У камина» состоится. Кому-то доставить хоть мимолётное удовольствие, простите за тавтологию, тоже удовольствие.

С уважением, Михаил Сальман.

1.

Тобой, судьба, не зацелован,
Как людям кажется извне,
Благословен я только Словом,
А Слово нынче не в цене…
Я лишь поэт, всего и чина,
Что, право, — гиль и ерунда…

Неизречённая горчина
И подслащённая вода.

 

2

Любовь уходит по-английски,
Не хлопнув дверью. Втихаря…
И этот день, он, нет не в списке
Средь красных дней календаря.
Он чёрным цветом обозначен —
Сплошным, глубоким и густым…

И даже кот беззвучно плачет,
Бродя по комнатам пустым…

3.
Человек…

Печатью Каина отмечен,
Я не могу избыть сполна
Того, что сделал мой предтеча…
Мне приговор — его вина.

И спасу нет — от филантропий
Не сходит вечное пятно…
И счастье — это из утопий,
Когда так прошлое темно…
4.

Душой повёрнутые к мраку,
Не видим солнечных лучей,
Зачем-то снова лезем в драку
Мы, превратившись в палачей…
Летят снаряды в окна, крыши,
Рвут бытие и жизнь в куски,
И осуждения нет свыше,
Что мы живём не по-людски…
5.

О, как неистово мы просим,
Молясь Ему у алтарей,
Чтоб он замедлил нашу осень,
Чтобы сказал нам: «Не старей».
Чтоб растянулись дни и миги
Под этой тёплою луной,
Где так прекрасна нить интриги
Не пьесы, — жизнюшки родной…

6.
Отцу. На День Победы…

…Не показывай раны отец, —
Сразу, будто бы рвётся дыхание…

То войны и судьбины рубец,
То из жизни твоей — вычитание.
Ведь не жизнь — те окопы и вши,
И сто грамм пред смертельною схваткою…

Не хватает размеров души
Оценить эту долю несладкую…

7.

Вдруг осознаешь: ты Печорин, —
Мгновенью, дню не ко двору,
С самою вечностью в раздоре…
Ты, — как тростинка на ветру,

Что так безжалостен и хладен, —
Ему бы только дуть и дуть,
И нас, не зная чего ради, —
Но в три погибели согнуть…

8.
Порою, кажется, Вергилий
И Данте, — мой эскорт они, —
Со мною время проводили,
Средь человечьей толкотни.
Настолько не было похоже
Моё житьё на парадиз…

Поэт рождается без кожи, —
Как Б-га вычурный каприз…

9.
Природа…

Как травы к вечеру пахучи,
Как тянет влагой от реки, —
Нет ничего на свете лучше,
Когда к природе мы близки…

Блеснёт ли ранняя зарница
И прошуршат ли мураши, —
Тут нет понятья «заграница»
Для человеческой души…

10.
Эстет

Почти молитвенные речи,
Почти церковный ритуал,
Я обнимал тебя за плечи
И целовал, и целовал.
Темнела комната — алтарно,
Свеча тянулась в небо, ввысь, —
И это не было вульгарно…

Пока не ляпнула: «Женись!..»

 

Ведущий: Геннадий Швец.

Дата оригинальной публикации:

20. 09. 2015, 19:35