Старый Пер Гюнт

Г. Недоибсен

 

СТАРЫЙ ПЕР ГЮНТ

 

Тихий вечер в Дании. Уютный домик. На крыльце сидит старый Пер Гюнт, на плечи наброшен пиджак. Он обеими руками пишет что-то в двух истрепанных тетрадях. Из раскрытого окна доносится песня Сольвейг.

 

Голос Сольвейг:

Ты не шей мне, матушка, мокрые дела,

Ведь сама, родимая, замуж отдала,

Пусть он неказистый, пусть он ростом мал,

Но твою кровинушку на фиг за… за… (с облегчением) задолбал.

 

Пер Гюнт (сварливо): Сольвейг, неси свежие кальсоны!

 

Голос Сольвейг: Опять? Третью пару за день?

 

Пер Гюнт: Сколько надо творческой личности, столько и неси! Я здесь Вселенную циклюю, а то эти идиоты, физики, чистым выпендрежем занимаются, образованность показать хочут. И вот эти еще, стихоплеты, ни ритма, ни рифмы, ни образа – укорот надо дать! А как в грязных кальсонах? Неси! (в сторону) Баба!

 

Голос Сольвейг (злобно): Лучше бы ты с Ингрид остался. А то на сеновал – Ингрид, а кальсоны стирать – так Сольвейг. А я, может, петь хочу на мелодию Грига.

 

Пер Гюнт: Вот выстирай и пой. С гением, чай, живешь! Широкого профиля, между прочим (демонстрирует публике профиль).

 

Из окна вылетают белые застиранные кальсоны с завязочками. Пер Гюнт ловит и только налаживается переодеться, как из-за угла появляется норвежская толпа, человека в два. Пер Гюнт поспешно прячет кальсоны под полу пижака.

 

Пер Гюнт (недовольно) Че надо, норвеги? Я вас сюда не звал.

 

Первый норвежец: По здорову ли Пер Гюнтушко?

 

Пер Гюнт: Не дождетесь!

 

Второй норвежец: Да мы и не собираемся, нам еще на шхуну успеть. Мы по делу.

 

Пер Гюнт: По какому такому делу? Дело было, когда вы за мной с кольями гнались. А здесь у нас дела нету.

 

Первый норвежец: Да ты не серчай, мы по доброму делу, по доброму. Ты – человек бывалый…

 

Пер Гюнт: И умный.

 

Первый норвежец: И умный, да, но и бывалый.

 

Пер Гюнт: И умный

 

Второй норвежец: Он уже это сказал.

 

Пер Гюнт: Что сказал?

 

Второй норвежец: Что ты умный.

 

Первый норвежец: И бывалый.

 

Второй норвежец (первому): Ты можешь заткнуться?

 

Первый норвежец: Норвежцы не затыкаются! Не для того мы встали с колен, чтобы заткнутыми ходить. (Гюнту). Да, ты правильно сказал: бывалый, извини, что не сразу врубился.

 

Пер Гюнт: Да, уж где я только не побывал! И по Сахаре под парусом ходил, и с Эйфелевой башни на лифте спускался. Без крючьев, между прочим.

 

Второй норвежец: Да как же это можно-то: без крючьев?

 

Пер Гюнт: были у меня крючья, были. Да только примерился я их вбивать, эти французы что-то латинскими буквами орать стали, а тут и лифт остановился. Так и не вбил! Так что вам от меня надобно?

 

Первый норвежец: Тут дело такое, друг Перчик, когда нашим конунгом был избран ярл Скуле…

 

Пер Гюнт: Я горячо поддерживаю это избрание. Давно пора прекратить разброд и шатание в норвежской земле. Конунг Скуле – настоящий…

 

Первый норвежец (перебивая): Да-да, мы и не сомневались, что ты – настоящий патриот! Дело такое, что конунг Скуле решил, что Лапландия хочет добровольно отсоединиться от Финляндии и присоединиться к Норвегии. В общем, там проголосовали, и все, буквально все: и эскимосы, и олени, и Санта-Клаус – все были «за». Пара эльфов была против, но их растянули до нормального роста и теперь они тоже «за».

 

Пер Гюнт: Так я знаю об этом, телеграмму даже послал.

 

Второй норвежец: Телеграмма-шмелеграмма… Этого мало! Родине нужен сероводород, чтобы отгонять вражеские миазмы! А Леонтьсен и Шевченсен рази сероводород дают, туды их в качель? Нет, я не спорю: запах есть! Но где напор? Где концентрация? Вот мы и подумали: надо Пера нашего Гюнта мобилизнуть. Он же ого-го, он же – гигант, он так пустит столб, что пиндосам мало не покажется! Ну вот мы и тута.

 

Пер Гюнт: Лестно, лестно… ничего не скажу. Но – не поеду!

 

Первый норвежец: Как? Почему?

 

Пер Гюнт: Я – мыслитель! Я не могу думать о прокорме, меня мировые проблемы озадачивают! Я – подарок человечеству! Поеду в Норвегию, там меня пахать заставят, да еще половину заработка сактируют. А тут мне датские деньги платят, лишь бы ничего не делал. Понял?

 

Второй норвежец: А как же любовь к родине? Фьёрды… орды… морды… наши, норвежские морды, между прочим, не какие-нибудь датские.

 

Пер Гюнт: Эх ты, викинг в онучах… меня читать надо, я же в своих трудах доказал, что родина гораздо сильнее любится издалека! Вот у меня к неq любовь, прямо необъятная! А вы идите, нечего вам здесь тут!

 

Первый норвежец: Э-эх, облом! Не зряж гуторили, что он – не настоящий норвежец, все ж-таки поганая шведская кровь себя кажет, ой кажет!

 

Пер Гюнт: Вы мне это бросьте, у меня резус положительнее, чем у макаки. Я вам сейчас такое отдам свое, что закачаетесь!

 

Норвежцы (хором): Неужто бабло дашь?

 

Пер Гюнт: Губы подберите, раскатали. Я – идейный, поэтому бабло не даю, а дам я вам знамя, чтоб над баррикадой поднять! Любой враг устрашится! (Достает из-под полы кальсоны) Держите, ребя, лучшие отдаю!

 

Первый норвежец: Запашок знатный, боевой!

 

Пер Гюнт: А то! Фабрика «Заря Тустра», не фуфло!

 

Норвежская толпа, отворачивая лица, уходит. Пер Гюнт начинает писать двумя руками, задумывается, вставляет в рот карандаш и пишет удже в трех тетрадях. На Данию спускается солидный добропорядочный датский закат. Из раскрытого окна доносится вторая песня Сольвейг:

 

Голос Сольвейг:

Гляжу в озера синие,

В полях в ромашки… (затихает)

 

Занавес

4 комментария для “Старый Пер Гюнт

  1. Интересная вещь. И намного серьезнее, чем может показаться в самом начале.
    Спасибо.
    М.Ф.

  2. Смачно изложено. Будет отличная экранизация если пригласит артиста Никольсона. И по возрасту подходит и по характеру и фамилия подходящая.

  3. Складывается впечатление, что Недоибсен станет кандидатом на премию концерна «Норвежские Углеводороды» …

Обсуждение закрыто.