Автор: 
Наконец, карточка была принесена. Ипполит Матвеевич с чувством облегчения углубился в нее.
— Однако, — пробормотал он, — телячьи котлеты два двадцать пять, филе – два двадцать пять, водка – пять рублей.
— За пять рублей большой графин-с, — сообщил официант, нетерпеливо оглядываясь.
«Что со мной? — ужасался Ипполит Матвеевич. — Я становлюсь смешон».
— Вот, пожалуйста, — сказал он Лизе с запоздалой вежливостью, — не угодно ли выбрать? Что будете есть?
Лизе было совестно. Она видела, как гордо смотрел официант на ее спутника, и понимала, что он делает что-то не то.
— Я совсем не хочу есть, — сказала она дрогнувшим голосом. — Или вот что… Скажите, товарищ, нет ли у вас чего-нибудь вегетарианского?
Официант стал топтаться, как конь.
— Вегетарианского не держим-с. Разве омлет с ветчиной.
— Тогда вот что, — сказал Ипполит Матвеевич, решившись, — дайте нам сосисок. Вы ведь будете есть сосиски, Елизавета Петровна?
— Буду.
— Так вот. Сосиски. Вот эти, по рублю двадцать пять. И бутылку водки.
— В графинчике будет.
— Тогда – большой графин.
Работник нарпита посмотрел на беззащитную Лизу прозрачными глазами.
— Водку чем будете закусывать? Икры свежей? Семги? Расстегайчиков?
В Ипполите Матвеевиче продолжал бушевать делопроизводитель загса.
— Не надо, — с неприятной грубостью сказал он. — Почем у вас огурцы соленые? Ну, хорошо, дайте два.
Официант убежал, и за столиком снова водворилось молчание.