Автор: Антон Фрадкин вспоминает о своем знаменитом деде, композиторе Марке Фрадкине
У Марка Григорьевича было много друзей. У нас был открытый и хлебосольный дом, а к деду захаживали люди, которые были известны всем, даже дети их знали. У нас бывали конферансье Борис Брунов с женой, режиссер Юрий Егоров, дед написал много музыки к его фильмам, композитор Евгений Птичкин. Бывал Илья Резник, а также актеры Евгений Жариков и Наталья Гвоздикова. Были старшие товарищи: Исаак Дунаевский, на которого дед смотрел как на бога, и Вертинский: дед дружил с ними в молодости.
Леонида Утесова я даже еще застал. Всю жизнь дед дружил с композитором Никитой Богословским, автором песни «Темная ночь». Друзьями деда были Матвей Блантер и Василий Соловьев-Седой, поэты Долматовский и Рождественский. И, конечно, Аркадий Райкин, с которым он каждый год ездил летом в Юрмалу. С начала я с мамой и папой жили у него, у деда в доме. Я там и родился. Мой отец окончил Университет Патриса Лумумбы, вел радиопередачи на Восточную Африку, занимался переводами. Я до сих пор помню, как звучали в переводе на суахили «Чук и Гек», это меня очень веселило.
К 1977-му году мама получила в этом же доме небольшую квартирку, а я стал жить на две квартиры, благо от двери до двери было минуты две ходьбы. У деда меня кормили, любили, там было много места, были мои книги, мне там было очень хорошо. Марк Григорьевич не настаивал, чтобы я занимался музыкой. У него самого не было консерваторского образования. Он был самородок с хорошими базовыми навыками, знал гармонию, но оркестровки сам не делал. Он учился перед войной, пока в 1939-м году его не призвали в армию. Потом, годы спустя, с помощью Кобзона он получил консерваторский диплом.
Осознание, что творчество Марка Фрадкина — культурное наследие эпохи пришло ко мне уже после смерти деда. Это случилось, когда я начал заниматься сохранением этого наследия и стал проводить концерты и вечера его памяти. Мне было 25 лет, я хорошо знал его репертуар. Много кто пел его песни, «На тот большак», например, — и Шульженко, и Мордюкова, и Синявская , но от ремейка в исполнении Аллы Пугачевой я остался под большим впечатлением, настолько это были и оригинальная аранжировка, и сильное исполнение.
Источник: газета «МК в Питере» № 29 (1629), Антон Фрадкин, Татьяна Федоткина.