Александр Хоц. Нам шашечки или ехать? (Явлинский, Гинзбург и Зайдман о Навальном)

Давний враг Навального Явлинский (который в статьях называл его «нацистом» и «провокатором») решил отмыть свою репутацию и заказал какую-то церковную службу по Навальному. Но у нас все ходы записаны, и изобразить христианина-бессребреника (на прикорме у кремля) у Явлинского точно не получится.

Но к Явлинскому и претензий нет, что взять с политического трупа? Печальнее другое. С Навальным продолжают сводить «идеологические» счёты те, кто видел в нём опасного имперца.

Я за споры, но уместно ли (тактически) это делать сейчас, да ещё в таком тоне? Идея «ПРБ» — это всего лишь метафора, образ, а не чёткий политический концепт. У Навального нигде не сказано, что Россия будущего — «великая» или «имперская». Наоборот, в программе Навального есть программная установка на европейскую Россию (со всеми вытекающими свойствами). И о возврате к международным границам 1991 года он тоже говорил.

Повторю, что можно спорить о программах, но давайте за отдельными деревьями не терять леса. У оппозиции единая задача — снести режим. Сейчас, когда мирная оппозиция постепенно и неотвратимо радикализируется, не время для внутренних разборок. Если у вас в руках общий таран, которым вы хотите снести кремлёвские ворота, — не время препираться, кто раньше его взял в руки, а кто позже. Главное — привлечь к этому тарану как можно больше людей, включая команду Навального и тысячи людей, стоящих в очереди к могиле. Достаточно послушать репортажи оттуда, чтобы увидеть, как идея мирного протеста превращается в принятие немирного.

Как и Навальный, многие люди проходят свой путь прозрения и развития, — сам Навальный хороший пример способности учиться на ошибках. Людям свойственно меняться, а в век террора особенно. Не надо мешать этой радикализации (кристаллизации ненависти), обмениваясь старыми обвинениями.

Поэтому вместо того, чтобы называть Юлию Навальную с командой «пустой гремящей кастрюлей», которая озабочена своей «монетизацией» (публицист Виталий Гинзбург) или снова обвинять «хороших русских» в том, что они ненавидят только войну с Украиной, а Чечню и Грузию пропустили мимо ушей и теперь, мол, «саморазоблачились» (публицист Вадим Зайдман) — вместо этого надо думать об объединении усилий.

Да, «Полдень против Путина» — это полумера, придуманная до убийства Навального в рамках «легального протеста». Но после убийства и огромных очередей к могиле (с возросшей радикальностью речей, со слоганами «долой Путина») качество этой акции может сильно измениться. И людям, действительно, важно будет увидеть друг друга, чтобы оценить свой силовой потенциал. «Полдень» — очевидно, промежуточная акция, а не идеальный формат.
Но надо создавать те «проблемные» площадки, на которых мирный протест может развернуться в сторну силового. (В истории были примеры, когда шествия к царю оборачивались баррикадами).

Пусть у каждого будет свой участок сопротивления — в этом нет ничего плохого. Но вместо этого видеть «на могиле» пляски старых публицистов — очень печально. И начинает раздражать, когда крики: «А я раньше всех это понял! Где вы были все эти 20 лет?»- слышишь именно на Каспаров.ру.

«Эта страна никогда не принадлежала нормальным людям. Это ИХ страна, они с ней могут делать что угодно», — говорит В.Гинзбург. Но если «это их», — то зачем писать об этом в оппозиционном блоге и по-русски раз за разом?

Нам шашечки или ехать? Нам привлекать людей к радикальному протесту или поливать вдову Навального, называя «гремящей кастрюлей»? Нам привлекать «хороших русских» к активным действиям или обзывать «имперцами», «недочеловеками» и плевать в сторону очередей у могилы?

Что сейчас важнее? Самый главный агрумент в пользу единства (вербовки «мирных» протестующих в «нелегалы» и «радикалы») — это то, что НИКТО сейчас не знает, как развалится империя, чтобы стать «Россией (Россиями) будущего».

Абсолютно никто этого не знает, какие бы концепции он не излагал. Поэтому главная злоба дня — это снос режима общими усилиями. Спорить об угрозе новой имперской России — это гадать на кофейной гуще, — разделяя протест и отталкивая его участников друг от друга.

Эта разобщённость объективно работает на устойчивость кремлёвских ворот, а не на силу удара. Если люди готовы взяться за таран, — то пусть они это делают. Градус злобы и отчаяния толкает тысячи людей в эту сторону. И поэтому не дело господам В.Зайдману и В.Гинзбургу стоять на пути и плеваться в участников тарана с криками: «А где вы были раньше? Пошли вон!»

Доспорим мы потом, на развалинах империи, что и как строить на позорных руинах. Ненависть работает на нас, поэтому сейчас есть дела поважнее внутренних разборок.