Дмитрий Коломенский

В электричке вечерней, размокшей внутри
И закованной в стужу снаружи,
Хоть читай, хоть дремли, хоть замри, хоть помри –
Никому ты здесь, к счастью, не нужен.
Лучше просто смотри, как бегут фонари,
А над ними бескрайнее кружит.

Ты в дороге полжизни – вздохни, оглянись:
Перегоны, перроны, вокзалы.
Из динамика каркает грач-машинист –
Никогда не понять, что сказал он –
То ли предупреждает, что путь наш кремнист,
То ли баба ему отказала.

Ты проехал полжизни, потом ещё треть –
И опять бесконечность в остатке.
Прокалëнная холодом мерзлая твердь,
Провода, полумрак, полустанки –
Это было, и есть, и достанется впредь
Пассажирам зелёной жестянки.

И когда уже кажется: скоро конец,
Тьма, что зыбилась здесь до начала, –
Из железной кишки выплывает певец,
Как винтовку, сжимая бренчало,
И заводит такое про муки сердец,
Что любую бы тварь укачало.

Перепой, перестук, перелязг, перифраз,
Бесконечная песнь на три доли,
То ментовский наряд, то бандитская мразь,
То гнилая ухмылка контроля.
Кто тут умничал? – в глаз! Кто тут временный? – слазь!
Кто тут с книжицей – грамотный, что ли?

И тупая дремота вступает в права,
Деревянную стелет постель нам,
Размыкается речь, и нагие слова
Зависают в пространстве раздельно,
И эмблема Совка, как звезда Рождества,
Разгорается в небе метельном.