Danny Steinhoff. Давид и Голиаф

Мимо меня прошло весьма интересное событие, которое, хоть и с опозданием, но не могу не прокомментировать.

В конце октября должна была состояться премьера оперы Генделя “Шауль” («Саул» в русской передаче), поставленная оперным сообществом университета Кембридж. Однако за несколько дней до события сообщается об отмене.

О причинах пишет президент студенческой ассоциации Кембриджа: “С тяжелым сердцем ассоциация сообщает, что в связи со сложившейся непростой политической ситуацией и прискорбным обострением гуманитарного кризиса в секторе Газа и Израиле мы решили отказаться от постановки “Шауля” Генделя.”

Ему вторит режиссер постановки Мах Мейсон: “Разворачивающаяся ситуация в секторе Газа и на Ближнем Востоке потрясла и ужаснула людей во всем мире, и особенно тех, кто имеет какое-то личное отношение к этому региону. Может показаться, что Кембридж находится вдали от этих проблем, однако в наших колледжах и домах живут люди, которые сталкиваются с невообразимыми трудностями, наблюдая за развитием ситуации. Учитывая параллели с текущим конфликтом, театральная труппа приняла непростое решение отменить “Шауля”. Мы пришли к единодушному выводу, что наша постановка не в состоянии противостоять в полной мере проблемам, которые имеют поразительную параллель с продолжающимся ближневосточным конфликтом. Мы начали репетиции еще до того, как появились новости о Газе, но теперь, осознав всю серьезность ситуации, мы поняли, что не можем продолжать».

А в чем, собственно, дело? А в том, что опера Генделя начинается битвой Давида и Голиафа и последующим победным гимном израильтян. Чтобы понять всю глубину сюрреализма, давайте вспомним библейскую книгу “Царей”, в которой рассказывается история этой чудесной битвы, согласно которой молодой пастух Давид довольно тщедушного телосложения одерживает верх над великаном, филистимлянином Голиафом из Газы. Параллель, конечно, налицо. Давид — иудей, Голиаф — филистимлянин, а в современной передаче — палестинец. Но надо учитывать, что библейские палестинцы — это так называемые “народы моря”, которые вторглись в древний Ханаан (палестина — от еврейского “плиша”, что означает “вторжение”) и основали пять городов-государств, одним из которых был Газа. Связь с современным понятием “палестинцы” лишь омонимическая. Но это вовсе не смущает создателей оперы.

Глубину идиотизма, кроющегося в этой отмене, трудно переоценить. Черт с ним с иудеями, а как же христианство? Ведь согласно догмам победа Давида — это вполне себе мессианской сюжет, связанный с приходом Иисуса. Недаром горница “Тайной Вечери” в Иерусалиме, которая считается первой церковью в истории христианства, находится аккурат над могилой царя Давида. Христианам необходимо доказать, что Иисус происходит из царского рода Давида и является царем иудейским.

Но прочь религиозные мысли! Мы ведь живем в светском прогрессивном обществе! Давайте лучше про культуру. В этой связи попробуем найти хоть один из важных европейских музеев, где бы не было либо картины, либо скульптуры на сюжет Давида и Голиафа. Едва ли такой найдется.

Но в теперешней ситуации согласно Кембриджу лучше отменить религиозные и культурные корни западного мира, лишь бы не напоминать лишний раз о победе Давида. Ведь как-то нелогично получается, Израиль сильный, а Хамас слабый, должно быть наоборот. Им хочется видеть Хамас в роли Давида, а Израиль в роли Голиафа, тогда можно было бы запускать премьеру.

Однако, йух вам, деятели культуры. Давид — таки Израиль, на первый взгляд, маленький и тщедушный, а Голиаф — это не просто Хамас, но и вся та поддержка, которые ему оказываете вы и прочие подобные вам, апеллирующие к якобы западным ценностям, а на самом деле, люто ненавидящие Давида. Предлагаю перечитать эту библейскую историю и вспомнить, отсечением чьей головы она заканчивается.