МИХАИЛ ЮДОВСКИЙ / ЛЮДМИЛА СТАРЦЕВА

Михаил Юдовский

Я уже свыкся — свыкся с чувством вины,
с тем, что со свистом летят и взрываются даты.
Страшно признаться — но вместе с началом войны
стала осмысленней жизнь, чем казалась когда-то.

Сон, говорите? Я знаю, что всё наяву —
смерть наяву, и бессмертье, и ярость, и слёзы.
Но почему я так страстно, свирепо живу,
словно пролились в меня виноградные лозы?

Словно все мощные соки земли и небес
в сердце моем забродили клокочущей смесью,
словно свободное тело утратило вес
и обрело со свободной душой равновесье?

Я никогда еще так не дышал и не жил,
будто с усталого сердца сползла паутина.
Боже, спасибо. Но чем-то же я заслужил,
что на земле этой есть у меня Украина.

Людмила Старцева

Она пришла, и намела
Барханы листьев желто-красных.
Всё, что горело – всё зола,
Всё, что стремилось – всё напрасно.

Ах, осень! Бродишь, теребя,
Деревьев рыжие макушки.
Ты помнишь, как любил тебя
Апологет природы Пушкин?

Мне ж не милы твой скорбный лик,
И слез натужная чрезмерность,
И солнца в небе редкий блик,
И красок яркая манерность.

Природы трепет, что потом,
Попав в холодные объятья,
В оцепененьи золотом
Покорно сбрасывает платье.

Но лишь в одном я разделю
Восторги русского поэта  —
Я, как и он, в тебе люблю
Последнюю улыбку лета.