Михаил Берг. ПУТИН И ТРЕТИЙ ЗАКОН НЬЮТОНА

 

Попробуем реконструировать логику Путина. Тем, кто азартно утверждает, что Путин безумец или фирменный лжец, скорее всего, с нами не по пути. Для них возможность пригвоздить врага громким оскорблением перевешивает желание разбираться в том, что они полагают навозной кучей. Однако есть и те, кто справедливо полагают, что самообман куда более виртуозное и трудно достижимое состояние, чем обман, и могут согласиться, что логика присутствует в самообмане, и с ней можно разбираться.

Еще одно допущение, которое нам понадобится, это взаимопроницаемость физических, материальных вещей и метафизических, нематериальных. Влияние материального мира на нематериальный, кажется, доказуемо легче, чем противоположный переход. Однако несложно увидеть, что нематериальный или именуемый духовным мир описывается исключительно в физических терминах, так возникают твердые убеждения, холодный ум и горячее сердце, глубокаявера, низкие мысли и т.д. То есть для опознавания того, что именуется духовным, нет по большей части иных способов как уподобление с реальными физическими явлениями и характеристиками.

И в принципе можно начертить предварительные контуры путинской логики с использованием Третьего закона Ньютона, упрощенно прочитываемого как действие равно противодействию. И в логике Путина эта формула занимает доминирующее положение, он старательно выискивает предваряющие его ответ действия и строит свои оправдания на том, что всего лишь отвечает на действия противников. И, следовательно, моральное оправдание за ним.

И пока речь идет о действиях, удаленных от начала, то эти поршни действие-противодействие работают более-менее исправно. Понятно, что могут возникать и возникают вопросы о как бы превышении мер обороны, когда он на действие, представляющее собой всего лишь уколы для самолюбия, отвечает куда более сильно, но сама система представляется вполне работающей.

Трудности возникают при попытке определить начало, исток действий, и тут многие вполне справедливо указывают, что в самых важных случаях Путин начинает первым, скажем, его войска перешли 24 февраля 2022 украинскую границу. Как еще раньше его зеленые человечкивзяли под контроль Крым, а его внештатные прокси-агенты начали войну за Донбасс с использованием негласной поддержки регулярной армии по формуле их там нет.

Но именно в этих, казалось бы, уличающих Путина действиях и работает тот самый переход из нематериального в материальное-символическое и обратно. Вот возьмем один из последний пропагандистских движений Путина в сторону раздражающей его Польши. Можно не сомневаться, что он сформулировал задачу своим помощникам – найти среди полемических высказываний в польском интеллектуальном поле те, что могут быть истолкованы как агрессивные и реваншистские, мечтающие о новом переделе и восстановлении границ Польши по, например, границам начала 17 века, когда Польше принадлежали и ныне русские, и ныне украинские земли. И, конечно, такие и почти любые высказывания найти можно, и Путину несомненно собрали папочку, в которой для лучших времен были сложены высказывания, легко интерпретируемые как агрессивные и реваншистские.

Понятно, что этого маловато для начала войны, но для сердитого угрожающего тона вполне достаточно. Примерно так было сформировано действие со стороны Украины перед тем, как он решил начинать войну. То есть Путину насобирали наиболее яркие высказывания должностных и вообще заметных деятелей украинского политикума, в которых те мечтали о возвращении Крыма, об ответном унижении России, об истолковании тех или иных примеров и трудностей российской экономики и политики как свидетельствах скорого развала России, после которого возврат аннексированных земель будет делом техники. И все это вместе с поддержкой Украины со стороны США и Европы (до войны тоже символической) и превращалось в создание некоторого скульптурного действия, на которое он готовил свое противодействие.

В некотором смысле те слова, которые он интерпретировал как действие и на которые он должен, пока не поздно отвечать, могут быть истолкованы как ваяние из снега снеговика или снежной бабы. То есть формально в основе снежной скульптуры – пар, вода, лишь на короткий момент превратившиеся в снег. То есть слова, которые потенциально могут стать источником действия, но пока не являются и не могут быть истолкованы как то, на что нужно отвечать, присылая армию через границу. Но сознание Путина устроено так, что для него материальное и нематериальное, но способное превратиться в действие, уже является действием, на которое он отвечает.

Конечно, в юридическом смысле мотивировки Путина очень часто ничтожны, то есть никакой нормальный суд их не примет как действие, на котором Путин строит свои противодействия. То есть на разрозненные и подчас периферийные утверждения реваншистского толка отвечает реальными военными действиями. Но то, что не примет какой-нибудь Высокий Лондонский суд или суд в Гааге, вполне принимает сознание Путина, которое строит объяснение своих действий на противодействии тому, что действием еще не является, но может им стать в будущем.

Он это многократно повторял, пока не увидел, что слишком мало кого он способен убедить, за исключением своей внутренней аудитории: что так как Украина не приняла возвращение Крыма в родную гавань и интерпретирует аннексию Крыма как враждебный акт, по сути дела столкновение за Крым и Донбасс неизбежно. И лучше его начать сейчас, пока украинская армия не настолько сильна, какой может стать, если ее будут накачивать натовским вооружением и тренировать солдат по натовским методичкам.

Казалось бы, какая разница между тем, что Путин – мерзкий лжец, подменяющий своими лживыми обоснованиями свои агрессивные действия, и тем, что Путин, прежде всего, пытается сначала убедить себя самого, а после того, как ему это удается, начинает продвигать программу своего самооправдания в виде идеологических обоснований своей политики?

На самом деле разница огромна. Если бы Путин был бы просто наглый лжец, которому соврать что плюнуть, на его стороне не были бы эти пресловутые 86 или 80 процентов тех, кого его мотивировочная часть своей политики убеждает. Помните, когда Путин только пришел к власти и начал возвращать советский гимн с немного отредактированными советскими же словами, то на упреки и советы одуматься он ответил: может быть, мы с народом ошибаемся, но таково наше мнение. Путин не без оснований строил свою политику на продолжении своего сознания на свою внутреннюю аудиторию. И долгое время не ошибался, или ошибался в частностях, но не ошибался в совокупности создаваемой им инерции. Говоря сегодняшним языком, он натягивал свое сознание на ту часть глобуса, где была одна шестая, а потом одна седьмая или одна восьмая, и это ему удавалось. Именно поэтому то конструирование символических действий в виде потенциальной агрессии, на которую он отвечал и отвечает вполне физическими военными способами, работало и во многом работает. Тем более, что ему удалось повязать своими объяснениями большую часть страны, комплектуя из них вполне лояльную его интерпретации Третьего закона Ньютона аудиторию поддержки.

Да, если искать то тонкое место, которое рано или поздно порвется, то оно тоже здесь, в этом переходе через границу, отделяющую материальное от нематериального и символического. То есть пока ему удается истолковывать ход истории как победу, его материальные действия на нематериальные вызовы принимаются большей или доминирующей (или просто достаточной) частью внутренней аудитории. Но именно здесь, в этом сухожилии, на котором как на кости висит подразумеваемая фантомная третья рука или нога, и содержится неизбежный разрыв с реальностью.

Но для этого нужно, чтобы мотивировочная часть стала отталкиваться не от фундамента победы, склеивающей все разрозненное в одно целое, а от скальпеля поражения, до которого, возможно, рукой подать, а возможно и как до луны, до которой не дотянуться. И снежная баба растает как морок, но только после прихода весеннего тепла.