МИХАИЛ ЮДОВСКИЙ / АНДРЕЙ ШИРЯЕВ

Михаил Юдовский

Мой светлячок с корзинкою маслят —
ты разбиваешь свой хрустальный взгляд
о бронзовые скулы, на которых,
покачиваясь, травы и цветы,
уйдя корнями в недра темноты,
запутались в подземных коридорах.

Июнь теперь жарой и смертью пьян.
Лишь света твоего меридиан
виднеется средь линий полустертых
и трещинок на голубом стекле.
И колоски склоняются к земле,
и гладят, и целуют кости мертвых.

Но, заглянув в пустеющий зрачок,
не бойся ничего, мой светлячок,
зеленоглазый, солнечный, древесный.
И тот, кто этой ночью ищет свет,
найдет тебя — другого света нет,
поскольку отключили свет небесный.

Там, наверху, порвались провода,
и самая последняя звезда
качнулась, прошипела и погасла.
Подрагивая точкой на весу,
свети, мой светлячок. А я несу —
несу тебе светильник, полный масла.

18.06.2023

Андрей Ширяев

Эти перья — голубиных, голубых кровей.
Эти страсти — слаще крови, круче кипятка.
Ах, комедия дель арте, пьяная река,
изумлённые изломы вскинутых бровей.

Деревянный трон. На коже — ржавая пыльца.
Два часа до воскресенья. Этот мир оброс
электрическими, злыми контурами гроз
для меня — убийцы, вора, гада и лжеца.

Два часа до воскрешенья. Сонные сомы
поджидают, поджимают, поднимают муть.
И, последним кислородом набивая грудь,
попросить прощенья, что ли — или дать взаймы?

Или выбраться на берег. Где-нибудь. Не суть.
В простоте копать картошку и купать коней.
И взрослеть. И становиться — если не умней,
то хотя бы осторожней. Выдохнуть. Вдохнуть.

И упасть — смешно и горько, точно бровь Пьеро,
и лежать — лицом на запад, сердцем на восток,
наблюдая, как уносит медленный поток
по воде земного шара белое перо.