Алла Боссарт. Два стихотворения

***
расползаются как паутина старые шторки
за которыми мы прятались в детстве
помню вкус чайного гриба и касторки
война закончилась и больше не будет бедствий
мы прятались и нас не находили годами
мы укрывались от тьмы за гобеленовой тканью
взрослые читали «Известия» и у соседки гадали
и мозги их снашивались и протекали
капали словно краны на наших кухнях
которые никто не мог починить никогда
помните что они делали чтоб не протухли
сосиски без мяса как у нас ни двора ни кола
их вместе с молоком и обезжиренным маслом
за форточками по всей россии развесили
из щелей вываливалась сухая замазка
а подтирались нарезанной газетой «Известия»
а мы любили играть и прятаться за портьерой
и под столом рассматривать ноги и лопать сладкое
а весной гордились что мы юные пионеры
а ботинки у многих гостей были с латками
по телевизору с линзой была единственная программа
и страна знала что у Ниночки глаз стеклянный
мы были счастливы а нам врут про детскую травму
чушь это у Ленина когда он был Володя Ульянов
и его брата Сашу приговорили к вышке
после чего Володя и пошел дорожкой кривою
а у нас не было травм и многие в люди вышли
а потом и вообще нам объявили волю
цветы голодной свободы искрили напоминая сварку
старики так ничего и не поняв ушли как говорится за радугу
фотографии письма и всё старье отправлялось на свалку
а новые люди дарили надежду восхищали и радовали
и вдруг! мы не заметили как! будто рубильником! в одночасье!
пала тьма полярная ночь загноились святые клятвы
страх словно спид заразил молекулы счастья
душа радостная моя душа посеклась как гнилая подкладка
мы попрятались заховались в крапиву и лебеду
три четыре пять
я иду искать
вранье. никуда я теперь не иду.

***
Проснуться в пять и воспаленный взгляд
уставить в потолок квартиры съемной,
где тени предрассветные шалят,
лишенные окраски и объема.

Нам намекает этот театр теней,
что кончен бал, а если и возможна
еще гастроль летающих коней,
то вряд ли даст свое добро таможня…

Как разорвать дурную полумглу?
В ней свет зажечь – уже, считай, поступок.
Прижаться лбом к холодному стеклу
и думать, думать, думать, думать тупо?

Ну, думаю. Бледнеет след луны,
но скуден небосвод и обезбожен,
а в ощущение лишь звуки нам даны –
дурацких песен, брани и бомбежек.