Ольга Бугославская

В течение последних лет в широком прокате последовательно провалились несколько крупных патриотических проектов.

Не смогла окупиться в прокате пропагандистская агитка под названием «Крым». Сумма бюджета вдвое превысила сумму сборов в случае с кеосаяновским (говорит само за себя) «Крымским мостом».

Оглушительно прогремел «Свидетель», собравший в прокате 7 млн рублей.

Ещё один очевидный неуспех приблизительно из того же ряда – фильм «Иван Денисович», экранизация понятно чего. В отличие от первых трех указанных выше картин, «Иван Денисович» — проект не чисто пропагандистский, а, в первую очередь, скрепный в самом дурном смысле этого слова. Фильм декларирует пагубную идею о том, что главные человеческие добродетели – это кротость и смирение, а верная жизненная стратегия, якобы воспроизводящая пример Христа – непротивление и покорность. Не кому-нибудь, а воле божьей, разумеется, не подумайте ничего дурного. Главный герой фильма, Иван Денисович Шухов (Филипп Янковский, из которого выходит такой же безлошадный крестьянин, как из меня капитан подводной лодки), всю дорогу находится под патронажем Провидения. Вся его жизнь наполнена чудесами и видениями, оказывающими ему моральную, а иногда и чисто практическую поддержку. Видение спасает его из немецкого плена (там есть и такое), чудом он встречает на жизненном пути проповедника и молитвенника, избегает наказаний и начальственного гнева и т. д. Елейной благодати там цельный вагон.

Все же его злоключения и насилие над ним имеют единственную цель – спасение его души. В этом ракурсе лагерное начальство оказывается инструментом в руках божьих, проводником божественной воли. Это становится окончательно понятно в кульминационной сцене: Иван Денисович вступается за товарища, которого приговаривают к карцеру, начальник похвально отзывается о заступничестве как модели поведения, после чего отправляет в карцер самого Шухова отбывать срок вместо изначально приговоренного лагерника. Иными словами, надзиратель не сознательно подвергает заключенного пыткам, а, предоставляя возможность Шухову пострадать за ближнего, открывает ему дорогу к христианскому подвигу. Это подчеркивается в тот момент, когда Шухов, понимающий суть дела именно таким образом, падает перед надзирателем на колени. Как перед наместником бога на земле.

Финал картины выглядит так: Иван Денисович дрожит от холода в ледяном карцере, неожиданно дверь карцера приоткрывается и в образовавшуюся щель невидимая рука просовывает телогрейку. Хэппи, прости господи, энд.

Фильм содержит очень соблазнительную идею: нет никакого конфликта с государством, нет никакого противостояния насильников и жертв, нет немотивированной человеческой жестокости, а есть посланные богом испытания, которые нужно смиренно претерпевать, надеясь на божью милость. Не оказывать сопротивление, а настроиться на волну. Это и есть путь к гармонии с миром и спасению души.

Провал фильма выглядит парадоксальным на фоне популярности самой проповедуемой в нём идеи. Во множестве комментариев к текущим событиям, а также к фильмам и роликам на исторические темы вы встретите слова о том, что лагеря и войны – это испытания, посланные свыше, что добро от зла нам не дано отличить (всего мы не знаем и не узнаем), божий промысел неисповедим, высшим силам видней, а потому нам остается только стоически переносить тяготы и мысленно желать, чтобы все как-нибудь наладилось. Люди пишут об этом в соцсетях, но почему-то не хотят смотреть об этом фильм. Возможно, потому что фильм совсем плох с художественной точки зрения, местами – так просто чистый анекдот (в части изображения войны особенно). Может быть, церковное лицемерие уже совсем осточертело. Есть вероятность, что дело в недоразумении – зрителей уже на входе отпугнула тяжелая тема ГУЛАГа, а вовсе не проповедуемая в фильме скрепа. Но, как бы то ни было, начинание с треском провалилось.