Автор: Когда-то, по молодости лет, и, вероятно, по слабости характера, я нередко отождествлял личность носителя таланта с самим талантом. Конечно, мысль о даровании как о компенсации приходила мне в голову, но, для определенных людей, я делал исключение. Среди них был и Никита Михалков. Прошло много лет прежде чем слова Раневской, о том, что „талант, как и прыщ, может вскочить на любой заднице“, прочно утвердились в сознании. Сегодня во мне уже нет ничего, что соединяет автора моих любимых фильмов с нынешним юбиляром.
„Человек – не хозяин своего таланта, он только его проводник.“ –
Так говорится в финале фильма „Без свидетелей“, который Никита Михалков снял когда-то. Ах, какая опасная эта штука – искусство! Как часто художник „проговаривает“ в нем свое будущее, а то и судьбу…
И „проговоренное“ однажды настигает его… Да так, что сегодня, при мыслях об юбиляре, в памяти всплывает перекошенное, „смердяковское“ лицо героя Ульянова из того же фильма и слова, обращенные в зрительный зал: „И ты хочешь,… чтобы ужас и безобразие вылезли прямо из суповой миски посреди семейного обеда?“
Я понимаю природу его „бесогонства“, понимаю, что из него „кричат“ неудовлетворенные, загнанные когда-то в „подполье“ „бесы“ нескольких поколений, „кричит“ художник, переживший свой талант… Но жалость к нему, сменяется брезгливостью.
Да, путинская эпоха – время рафинированной подлости и коварной провокативности. Апеллируя к низкому, это время зовет словами из „Мюнхгаузена“: „Присоединяйтесь к нам, господин барон, присоединяйтесь!“ Но ведь никто не заставляет „господина барона“ присоединяться! В этом времени есть свои страхи, но нет того ужаса, который пережило поколение Михалкова-старшего. Откуда же тогда это поистине опричниковское рвение гонителя „бесов“? Откуда эта ложь и обман которые юбиляр, совсем недавно, продемонстрировал комментируя белорусские события? Как совмещается с ура-патриотизмом его гешефты в Италии?
Не удивительно, что в день юбилея Михалкова хотелось поздравить не его, а режиссера Андрея Сергеевича Смирнова и историка Андрея Борисовича Зубова.
И отнюдь не с днем рождения. Просто потому что первый из них, прекрасный мастер, является также „гением вменяемости и предельной адекватности“. А второй, вместе с внешностью, сохранил дух дворянина-интеллигента, имеющий мало общего с духом барствующего холопа.
И все же не соглашусь с распространенным мнением, будто Михалков „всегда был таким“. Очень уж искренни были его фильмы, чтобы утверждать подобное. Думаю, что он столкнулся с вечным искушением художника, полагающего, что прекрасные картины им созданные, слова, в них сказанные, сами по себе ограждают его от Зла… И не смог побороть искушение.
Фильм „Без свидетелей“ заканчивается такими словами: „Мне кажется, что у каждого человека в его душе звучит тихий-тихий звук – его нота. Это звук его единственности, его существа, его сути… И вот если звучание, совершаемых человеком поступков, не совпадает с этим звуком, с этой нотой, человек не может быть счастлив…“
… Здесь хотелось было поставить точку. Но вспомнился молодой Никита в фильме „Я шагаю по Москве“, у которого все еще впереди, который поет ту самую песню…
И подумалось: как милосердна жизнь, не дающая молодости встретиться со своей старостью!