…глухой щелчок — и падают в архив
ещё не подготовленные лица…
М. Гарбер
Инне.
Я тоже рассматривал старые фотографии
Было грустно, щемило сердце.
Картинки из нашей истории-географии,
Тщета нищеты, суеты и усердства.
Рубли откладывал на цейсовскую оптику,
Ел капусту «помимо водки».
Дорогих покойников чёрно-белый паноптикум:
Родители, родичи и одногодки.
Вот папа чистит (всем) новогодние апельсины,
Открытым ртом хватает воздух:
Астма, досталась от деда, не миновала сына,
А раньше он в пальцах гнул пятаки да гвозди.
Вот ты на ступеньке стоишь в подвенечном платье,
В глазах растерянность, … что-то будет….
А вот в больнице с судочками у меня в палате,
Фотограф щёлкает праздники и будни.
И главное тут – не детали, а узнавание,
Этих не помню, хоть ты убей.
Длинное время само по себе наказание,
А тут ещё стайка напрочь забытых детей.
Я улыбаюсь, да и что нам ещё остаётся?
Всем поделом и всем по делам.
Потомок альбом полистает, потом улыбнётся,
Плечами пожмёт и выбросит всё это в хлам.
10.05.19
Большое спасибо за сильно пожелательный
прогноз, Александр! Хотел бы разделить Ваш энтузиазм, да еврейская вредность не позволяет.
Ваш Артур.
Спасибо, Артур!
Очень сильно!
Вам спасибо, дорогой Ефим!
Ваш Артур.
Альбом. Артур Шоппингауэр
“…глухой щелчок — и падают в архив
ещё не подготовленные лица…”
М. Гарбер
И н н е.
Я тоже рассматривал старые фотографии
Было грустно, щемило сердце.
Картинки из нашей истории-географии,
Тщета нищеты, суеты и усердства.
Рубли откладывал на цейсовскую оптику,
Ел капусту «помимо водки».
Дорогих покойников чёрно-белый паноптикум:
Родители, родичи и одногодки.
Вот папа чистит (всем) новогодние апельсины,
Открытым ртом хватает воздух:
Астма, досталась от деда, не миновала сына,
А раньше он в пальцах гнул пятаки да гвозди.
Вот ты на ступеньке стоишь в подвенечном платье,
В глазах растерянность, … что-то будет….
А вот в больнице с судочками у меня в палате,
Фотограф щёлкает праздники и будни.
И главное тут – не детали, а узнавание,
Этих не помню, хоть ты убей.
Длинное время само по себе наказание,
А тут ещё стайка напрочь забытых детей.
Я улыбаюсь, да и что нам ещё остаётся?
Всем поделом и всем по делам.
Потомок альбом полистает, потом улыбнётся,
Плечами пожмёт и выбросит всё это в хлам.
::::::::::::::::::::::::::
а, может быть, дорогой Артур,
ваш Альбом останется (как чудо)
«.. Я улыбаюсь, да и что нам ещё остаётся?»
A eсли всерьёз, не боясь впасть в пафоса простоту,
позабыв наши простаты и — прочь тоску,
вспоминая любимого (Бродским) Е. Б-кого, —
“…Его найдёт далёкий (Ваш) потомок
… как знать? душа моя
Окажется с душой его в сношеньи,
И как нашёл я друга в поколеньи…”
найдутся читатели в 22-ом веке —
для вас, для стихов ВЕКа, М.Гарбер, Л.Миллер…
https://history-russia.livejournal.com/224869.html
Читатели и исследователи … см. сайт — выше