Альбом

…глухой щелчок — и падают в архив
ещё не подготовленные лица…

М. Гарбер

Инне.

Я тоже рассматривал старые фотографии
Было грустно, щемило сердце.
Картинки из нашей истории-географии,
Тщета нищеты, суеты и усердства.

Рубли откладывал на цейсовскую оптику,
Ел капусту «помимо водки».
Дорогих покойников чёрно-белый паноптикум:
Родители, родичи и одногодки.

Вот папа чистит (всем) новогодние апельсины,
Открытым ртом хватает воздух:
Астма, досталась от деда, не миновала сына,
А раньше он в пальцах гнул пятаки да гвозди.

Вот ты на ступеньке стоишь в подвенечном платье,
В глазах растерянность, … что-то будет….
А вот в больнице с судочками у меня в палате,
Фотограф щёлкает праздники и будни.

И главное тут – не детали, а узнавание,
Этих не помню, хоть ты убей.
Длинное время само по себе наказание,
А тут ещё стайка напрочь забытых детей.

Я улыбаюсь, да и что нам ещё остаётся?
Всем поделом и всем по делам.
Потомок альбом полистает, потом улыбнётся,
Плечами пожмёт и выбросит всё это в хлам.

10.05.19

4 комментария для “Альбом

  1. Большое спасибо за сильно пожелательный
    прогноз, Александр! Хотел бы разделить Ваш энтузиазм, да еврейская вредность не позволяет.

    Ваш Артур.

      1. Альбом. Артур Шоппингауэр
        “…глухой щелчок — и падают в архив
        ещё не подготовленные лица…”
        М. Гарбер
        И н н е.
        Я тоже рассматривал старые фотографии
        Было грустно, щемило сердце.
        Картинки из нашей истории-географии,
        Тщета нищеты, суеты и усердства.

        Рубли откладывал на цейсовскую оптику,
        Ел капусту «помимо водки».
        Дорогих покойников чёрно-белый паноптикум:
        Родители, родичи и одногодки.

        Вот папа чистит (всем) новогодние апельсины,
        Открытым ртом хватает воздух:
        Астма, досталась от деда, не миновала сына,
        А раньше он в пальцах гнул пятаки да гвозди.

        Вот ты на ступеньке стоишь в подвенечном платье,
        В глазах растерянность, … что-то будет….
        А вот в больнице с судочками у меня в палате,
        Фотограф щёлкает праздники и будни.

        И главное тут – не детали, а узнавание,
        Этих не помню, хоть ты убей.
        Длинное время само по себе наказание,
        А тут ещё стайка напрочь забытых детей.

        Я улыбаюсь, да и что нам ещё остаётся?
        Всем поделом и всем по делам.
        Потомок альбом полистает, потом улыбнётся,
        Плечами пожмёт и выбросит всё это в хлам.
        ::::::::::::::::::::::::::
        а, может быть, дорогой Артур,
        ваш Альбом останется (как чудо)
        «.. Я улыбаюсь, да и что нам ещё остаётся?»
        A eсли всерьёз, не боясь впасть в пафоса простоту,
        позабыв наши простаты и — прочь тоску,
        вспоминая любимого (Бродским) Е. Б-кого, —
        “…Его найдёт далёкий (Ваш) потомок
        … как знать? душа моя
        Окажется с душой его в сношеньи,
        И как нашёл я друга в поколеньи…”
        найдутся читатели в 22-ом веке —
        для вас, для стихов ВЕКа, М.Гарбер, Л.Миллер…
        https://history-russia.livejournal.com/224869.html
        Читатели и исследователи … см. сайт — выше

Добавить комментарий