Автор: Виртуальная пьеса в одном бесконечном действии
Посвящается ушедшим
(Алексу Т., Соне Т., Валерию, МСТ, Григорию Г.)
Действующие лица:
1-й и 2-й – сидельцы за компьютерами. Постоянно меняют ники, пол, манеру выражаться, теряют нить разговора и моральный облик.
3-й – тоже сиделец, не лучше первых двух.
Редактор (это обычная еврейская фамилия, к нашему Редактору практически не имеет отношения).
Действие пьесы разворачивается на мониторе в виде отдельных выступлений и реплик, при этом не всегда понятно, кто что говорит, не только из-за мгновенно меняющихся ников, но и из-за невозможности поверить, что вполне приличная подпись соответствует вполне неприличному высказыванию.
Отдельные слова и целые фразы удалены из последней редакции пьесы автором, который и сам боится получить бан.
Замечания для господ актёров:
Получите от Модератора.
1-й
– Глубокоуважаемый 2-й!
Сегодня ваше прочитал творенье,
какое необычное явленье
в литературе нынешней пустой!
2-й
– Благодарю, Вы, несомненно, правы,
в долгу искусство и в упадке нравы,
и Ваша мысль понятна и близка мне
и быть достойна высечена в камне
1-й
– Теперь позвольте малость критикнуть,
ну самую ну маленькую толику,
там что-то неприличное про грудь
и вставлено не к месту про майолику.
Герой, конечно, глуп и бестолков,
для героини есть в запасе слово,
да не хочу…
– Но слог-то, слог каков!
– Слог тот ещё… Спросите у любого.
Вот вы моё читали про Жужу, там столько неожиданных открытий…
– Позвольте я вам про Жужу скажу.
– Конечно же, не бойтесь, говорите.
– Себя трусом не считаю, и веду совсем не робко,
но когда я вас читаю – как-то чувствую неловко:
то ли Анной под вагоном, то ли ламою под шейхом,
то ли с вилкой над бульоном, то ли с ложкою над стейком.
– Вы, как клоун без кривлянья, как бальзаковка без грима,
мне, конечно, жалко, Аня, что вагон проехал мимо.
– Вас воспринимают если критикессою слепою,
так чего сюда прилезли?
3-й
– Не иначе, с перепою.
– Ты с утра привычно пьян,
– В общем так, вопрос мне ясен: ты болван.
– И ты болван.
3-й
– Я с обоими согласен.
– Не могу я вас понять, удивляюсь лично я,
как-никак жена и мать, и семья приличная,
но от вас же перегар прёт со страшной силою!
– Отвечаешь за базар?
– Нет, анализирую.
– Вы по-французски не парле и пьянством славитесь издревле,
да и живёте вы в дыре.
– Но алкоголь у нас дешевле!
– Вы все болваны и рабы, привыкли получать по шее,
для вас всё абы да кабы…
– Но алкоголь у нас дешевле.
– Тут с вами я попал впросак, как кур в ощип,
разволновался, как дурак, пошли прыщи.
– Сегодня как, не раздражён?
– Держусь пока,
и так я мимо вас прошёл, не дав пинка.
– Что, беспринципный господин, опять облом?
– Есть принцип у меня один: не быть мурлом.
– То, что говорю тут с вами, вы должны принять за честь.
– С вами на одном дунаме я побрезгую присесть.
– Что, совсем хвалиться нечем?
– А тебе? Пошёл ты нах.
– До свидания.
– До встречи.
– Лакамбой!
– А гите нахт!
– Юркий ротор
– Дряхлый статор
– Бесцитатник!
– Книжный вор!
– Плагиатор!
– Модератор!
3-й: – Ну, вот это перебор!
– Неужто на таких я не найду управы, я за таких, как ты, полтинника не дам.
– Мне кажется, что Вы неправы…
– Ах, ты ещё грубить, да ты – пещерный хам,
бас-карабас, фон-граммофон, жим-жим, ушастый хрен ты…
– А вы совсем не комильфо и неинтеллигентны.
– А вы? не из деревни ли, замурзанные хари,
а мои предки – древние еврейские бояре.
Я помню дом с колоннами, наш сад в английском стиле,
где к нам всегда с поклонами крестьяне подходили.
Я помню яркий свет свечей, Их Светлость в светлом зале,
но всяких рабиновичей туда не допускали.
А нынче в этой Гостевой, не как в ушедших залах,
я должен слушать мерзкий вой потомков… этих самых…
все вместе:
– Да он совсем припадочный!
Редактор, дайте бан!
3-й: А может быть, достаточно
Пинок или щелбан?
Редактор:
Говорите, выступайте,
я на всё для вас готов,
но прошу, не оскорбляйте
идиотов и скотов!
Здесь, знаете, всё так прилично
обычно,
иначе всё будет иначе!
Удачи!
– Вот допрыгались, уже предупреждения,
не люблю,когда начальник разъярён.
– Так давайте про проблемы Возрождения
и трансфера Берег Западный – Шомрон.
– Ты что там, бабка, про мильён надумала…
– Поменьше хамства и побольше юмора.
– А вот у нас, на Западном на береге, сурово осуждают оккупацию.
– Я юмор додавил уже в Америке и там же, между прочим, гравитацию.
Я с девочками там решил проблемы…
– Ну, завираться чересчур не станем,
ведь с возрастом, куда ни кинь, но все мы немного сохнем, опадаем, вянем…
– Но я не смог смириться с незадачей и комплименты вытащил из пыли…
– Да ваши комплименты – бред собачий, а если надо, то сивокобылий.
Все ваши мысли сильно скособочены, вы очень сексуально озабочены,
вы, может, что-то колете для бодрости, но это неприлично в вашем возрасте.
– Мы думали, что здесь дебаты и философские вопросы,
а здесь лягушки, крысы, гады, здесь тлен, ничтожества, доносы,
а здесь еврейский город Глупов, столпотворение еврейцев,
здесь ненавидят жизнелюбов, жуиров и эпикурейцев.
– По моим переводам вы рыскали, да придраться искали причину,
Лексикон у вас очень изысканный, но страдаете вы не по чину.
– Истовый Виссарион, Апполон без листика,
ваш похабный лексикон – вам характеристика.
Здесь вам, знаете, не тут, так, фигня без фантика,
это всё словесный блуд, трепачева фабрика.
– А по мне, так ясный слог, сердцу и уму…
– Черканите пару строк, может, я пойму.
– Я к вам пишу, чего же боле,
3-й (в сторону) – Ну, в основном, привычный бред.
– Но вы моей душевной боли хоть раз прислали бы ответ.
– Я отвечаю всем, поверьте, ну хоть кому, не то, что вам,
вы просто-напросто проверьте мои писульки в папке «Spam».
3-й – Это шутка месяца, а то и квартала
– Мне впору повеситься..
– Ещё не хватало.
– О красота, фигура, стать! Она у Гуччи аттестована!
– Спать с умной женщиной – что спать с книгой Аристотеля.
– Она красива и стройна и я боюсь – пытаться нечего…
– Да ладно, я не так умна, что докажу сегодня вечером.
Вина тащите и жратвы, а мы придём вдвоём с подружкой…
– Чтоб на подушке были вы, а Аристотель – под подушкой.
– Вы, вроде, образованный товарищ, ну протяните вашей мысли нить…
– Когда уже отсюда ты отвалишь и перестанешь всем подряд хамить.
– Тебе под костью бы крестцовой питаться десять раз на дню.
– Вы просто образцовый плебей и парвеню.
– Пусть я плебей и парвеню, но ничего, я вас склоню,
не мне же перед вами гнуться, средь вас я рыцарь, вашу мать…
– Забрало нужно приподнять, чтобы дерьмом не захлебнуться.
– Да ты за это не радей и не теряй лица,
Проникнет свет моих идей в пустые их сердца.
– Я – самое насущное, всем вам прикрою рты я,
Я курица, несущая журналу яйца золотые.
Но стоит ли стараться для вас семь раз на дню,
так что – ногой по яйцам будет в меню.
– Эксперимент с огнём – вот мой экспромт улётный.
– Штампованный приём и инструмент истёртый.
– Чем сели на крыльцо, с тем на лице и встали,
Сменив на зад лицо – ничто не потеряли.
– Ну что ж, приём не нов, для вас, уверен, право,
пускание ветров – любимая забава,
а в душу к вам залезть – там грязно и постыдно,
ходили бы в чём есть, ведь разницы не видно.
Редактор:
– Я всех устал предупреждать: личные качества не обсуждать.
Правда, когда к Гостевой доберусь, тоже бывает, с трудом удержусь.
Так что, прошу, принимайте без сдачи…
Удачи!
– Увы, приёмчики не новы, взахлёб ругают всё и вся…
– Тут есть священные коровы и их критиковать нельзя.
– Вы правы, сущая беда, коровы, прочие бараны,
ну и козлы, без них куда…
– Да просто целые стада, сплошь индюки да хулиганы,
порою стыдно слышать вой…
– Я птица из другого стада…
– Ну-ну, бахвалиться не надо, вы тоже, знаете, порой…
– Да, вы умелец мягко стлать…
– Кто здесь не застилает…
– Давайте-ка, ложитесь спать, у нас уже светает,
сейчас мы вкалывать пойдём,
а вы давайте баюшки.
– Спок.ночи, господин Дождёв,
не знаю, как по батюшке.
Наверно автор сам не ожидал,
Что, с помощью шутливого верлибра,
Он по коллегам дал приличный залп
Из главного калибра.
Обид бессмысленных приличное число
Сиё творенье в «Гостевую» принело.
И, не увидев доброй шутки в нём,
Пошли «благодарить» ЭлЭса … кистенём.
и всё зависит от таланта,
а не от места, где живёшь.
===
Воистину так … И да будет Редькино, уважаемый коллега, однажды прославлено тем, что послужило местом вашего там пребывания …
Казалось бы, надёргав ниток с миру,
Поэт прекрасную создал сатиру.
Казалось бы, поэт не прокурор
И не судья. А вышел … ПРИГОВОР,
К реальному довольно близкий,
Который зачитаю я дословно:
«Всем по десяточке, без права переписки
В «Гостевой». Условно.»
На фоне всеобщего восторга моя ложка дегтя. Написано блестяще. Сам бы с удовольствием чего-нибудь написал рифмованное автору. Но как-то не с руки, поскольку от посвящения меня несколько коробит. Оно не правдиво. Лучше бы его совсем не было. Перечислено 5 имен. Трое из перечисленных действительно ушли сами. Но двоих ушли без их согласия.
И еще. Может создаться впечатление, что все образцы великого и могучего столь удачно зарифмованные автором принадлежат этой пятерке. Но это не так. Их далеко не все. Что-то их, а что-то принадлежит вполне уважаемым людям, по сей день прописанным на этой жилплощади. И, кстати, трое, что ушли самоходом, вполне могут вернуться и хотя бы в гостевой выразить свое мнение о пьесе. А двое нет. Они безголосые. Посвящение вроде виртуального пинка в одно место тем кого тут уже давно нет и кто не может тебе ответить.
Хорошо и остроумно написано, но согласен с замечанием г-на Вайнштейна.
Элиэзеру Рабиновичу. Уважемый Элиэзер, большое спасибо.
Насколько я умею считать до пяти, самоходом или по обоюдному согласию ушли четверо, а пятой уже было публично предложено вернуться. Так что замечание г-на Вайнштейна не соответствует действительности — все, кто ушли, ушли добровольно. И так же добровольно могут вернуться. Не нужно только подкладывать охапочку хвороста в тлеющий костерок скандала.
Хоботову. Прочел вас и понял, что выражение «страна с непредсказуемым прошлым» можно применить не только по отношению к России, но и к отдельно взятой гостевой. Г-н Хоботов. Я свое мнение выразил, уважаемый Элиэзер Рабинович со мной согласился, за что я ему благодарен, а автор будет решать сам.
Решаю.
Дорогой Борис, а при чём здесь посвящение? Причём здесь они ушли или их ушли? Просто активные люди и с достаточной экспрессией выражали своё мнение по тому или иному поводу. Можно список расширить, уменьшить, совсем убрать. Можно поставить одного Берку, к счастью, вернувшегося, цитат из него больше, чем из других. Народ собрался немолодой, академизма хоть отбавляй, почему бы иногда не пошуметь для разрядки, но без фанатизма и перехлёстов.
Вы же весёлый человек, и это было 1 апреля. Не надо смотреть, действительно ли спина белая.
Уважемый Леонид.
Было бы в посвящение написано что-нибудь типа «посвящается бойцам гостевой», я бы слова не сказал, а наоборот, активно бы поучаствовал и написал свои добавки, потому что пьеса очень удачна и можно вплести свою мелодию в эту разноголосицу. Спасибо что назвали меня веселым человеком, чувство юмора у вас отменное и стихи к первому апреля, все так. Но я оценил поддержку Элиэзера именно потому, что он не был в особенно дружеских отношениях с упомянутыми мною двумя. Случались на моей памяти у них конфликты и тем не менее он почувствовал неловкость ситуации и не промолчал. Это проявление благородства. Ценю.
Я свое мнение выразил, уважаемый Элиэзер Рабинович со мной согласился, за что я ему благодарен, а автор будет решать сам.
Конечно, автор и читатели будут решать сами. Я просто указал, что Вы высказали мнение, противоречащее фактам, т.е. ложное. А то, что уважаемый Элиэзер Рабинович согласился с ложью, не делает ее правдой.
Хоботов
Я просто указал, что Вы высказали мнение, противоречащее фактам, т.е. ложное. А то, что уважаемый Элиэзер Рабинович согласился с ложью, не делает ее правдой.
Уважаемые господа,
Вы оба мне льстите, преувеличивая значение моего мнения, но, спасибо, не отказывая мне в уважении. Станиславский говаривал, что между форте и пиано есть множество других звуков. И между простой сермяжной правдой типа 2х2=4 и симметричной ей абсолютной ложью a la 2×2=17 (я беру цифры из известного «грузинского» анекдота, придуманного, скорее всего, евреем), есть высказывания ошибочные (2×2=7), с зерном правды (2×2=6), не совсем точные (2×2=5). Ложью является заведомое распространение неверных свдений, о которых распространитель знает, что они неверны. Поэтому уважаемый человек не может лгать, а может ошибаться; а если человек лжет, то есть проблема со степенью его уважаемости.
Я не знаю, при каких обстоятельствах означенные господа покинули портал, но не скучаю ни по одному из них, не помня от них доброты. Исключение, пожалуй, делаю для МСТ — все-таки он чем-то иной (ИМХО), ярче. Но, не отрицая блеска сатиры уважаемого автора, я чувствую неловкость от упоминания имен людей, которые ответить, скорее всего, не могут.
Уже написав, заметил ответ автора, обратившего внимание на дату — Первое апреля. Отметим этот ответ и давайте займемся более насущными проблемами в день второго апреля.
Взвейтесь, соколы, орлами!
Хотим продолжения…
Прекрасный раздничный фейерверк! Читал с открытой варежкой.
С молчаливого согласия автора расшифрую название.
«Батрахомиома́хия» — древнегреческая пародийная поэма о войне мышей и лягушек.
До чего Редькино талантливая деревня! Отдаю авторские и согласен приплатить (при случае) как дешевым, так и совсем не дешевым алкоголем за каждую новую пьесу, пьеску, рассказик, поэму, стишок, повесть, роман из жизни редьковчан и редьковчанок.
Дорогой Игорь! Благодаря вам подумал, что и на нашей редькинской почве можно написать роман в любом стиле, хоть по-бабаевски, хоть по-фолкнеровски. Пятисотлетняя (известная) история деревни позволяет закрутить, что хошь.
А насчёт авторских — только с меня, жду. Есть и дорогое, и не очень, но пьём своё…
Роман из жизни редьковчанок!
Времён связующая нить!
Судьба моих односельчанок
затравкой может послужить.
Всё прошлое Господь рассудит,
вздохнёт, быть может тяжело,
здесь состоялось столько судеб
и разломалось, и прошло.
Остался квас, добавлен кофе,
но жизнь привычная идёт,
не хуже, чем в Йокнапатофе,
лишь выбрать правильный подход.
Здесь, в общем, те же шум и ярость,
свет в августе идёт с небес,
всё, как и там, и только малость
похолоднее будет здесь.
Среди навоза и соломы,
и старых пошлых новостей
здесь есть свои Авессаломы,
но не снисходит Моисей.
За ту же жизнь здесь та же плата,
здесь та же правда, та же ложь,
и всё зависит от таланта,
а не от места, где живёшь.
Очень понравилось. Я бы сказал — сценично …
Прекрасно! Тем паче,
Что теперь всё иначе.
Иначе? Ну что Вы,
крутнётся Земля —
вернётся всё снова
на круги своя.
И будет всё хуже,
ведь как ни смотри,
но хамство внутри,
а совсем не снаружи.
Ах, Леонид! Ведь это с непривычки:
Забыл поставить деревянные кавычки.
Деревянные кавычки,
гравировки и таблички,
деревянные бушлаты,
да цветочки у ограды,
плач и слёзы у вдовы…
Ох, Артур, про что тут Вы?
Семь раз отмерь,
И один – покажи:
Прекрасно! Тем паче,
Что «теперь всё иначе».
Эта пьеса написана года полтора тому назад и валялась, где и положено. Но к 1-му апреля решил немного развлечь публику видом в зеркало, подправил и вот…
Почти все выражения и обороты взяты из Гостевой. Если надо, могу дать ссылки.
Замечательно, Леонид! Предлагаю поставить эпиграф: «Но алкоголь у нас дешевле!», потому что так здесь принято: эпиграф (хороший или плохой) — половина успеха.
Ну, значит половина успеха принадлежит Игорю Ю., это у них там, в СФ, дешёвый алкоголь. У нас, правда, тоже, потому что выпивка с ценой не связана.
Так Вы не хотите платить Игорю авторские?
Авторский несносен зуд,
к авторским — тем более,
пусть пройдёт сначала суд,
но без алкоголия.
Не добьётся ни хрена
без серпа и молота,
так как пьяная страна
и судья уколота.
Зачем так мрачно Леонид?
Ведь написал Артур нам:
«Прекрасно — паче, что теперь
всё будет, все иначе».
ОДА ГОСТЕВОЙ
(на фене)
Хоть кутёнку тютене,
Хоть и мне, старожилу,
Мы общаемся с теми,
С кем общение в жилу.
Осторожней, бобры,*
Выбирайте коллег,
И уж, будьте добры,
Не гоните телег.
Наша тихая гавань,
Оглянитесь вокруг:
Ни присяжных легавых,
Ни продажных подруг.
Троллей-масок проказа,
Неизбежность вранья…
Но игнор безотказно
Выручает меня.
* фраер.
04.01.15