Михаил Берг. Претензии к Певчих и ФБК

Если проанализировать претензии к Певчих и ее фильмам о 90-х со стороны статусных либералов и отбросить самые экзотические, типа, что ФБК – проект Кремля (как раньше проектом Кремля называли Навального после выборов московского мэра в 2013), то имеет смысл остановиться на следующих, на самом деле почти всегда имеющих характер самооправданий.

Мол, в своей критике 90-х и Ельцина Певчих делает акцент не на институтах, а на личностях. Якобы Певчих утверждает, что все дело в личности Ельцина, типа, царь плохой, а вот если бы Ельцина выбрали с умом (и он сам выбрал бы не Путина, а кого-то другого), то история, возможно, пошла бы другим путем.

А все дело только в том, что надо было строить институты – типа, партий, независимого суда, реформы КГБ и силовых структур, — и все бы получилось. Но на самом деле сами институты без личностей, их строящих, никогда не получаются. У Сталина была самая демократическая на тот момент конституция, но интерпретация ее положений зависела от чиновников, превращавших эту конституцию в негатив. Кстати, реформы гайдаровского правительства тоже шли на мотив «рынок сам все исправит»: не исправил, и не мог исправить. Если в обществе нет взаимодоверия, а на фоне бесчестной приватизации, стремительного обогащения одних и обнищания других, доверия быть не могло, роль личности во власти возрастала, а не наоборот. И такие приемы как люстрация и преследования за преступления, не имеющие срока давности, как раз указывают на то, как важна личность при любых, собственно говоря, институтах. Тем более слабых.

Не менее часто Певчих упрекают в том, что она продвигает левую идею, что вообще большевичка, сторонница Ленина и Зюганова (хотя Зюганов для того же умозрительного Ленина был и остается оппортунистом) и вообще играет на руку Путину своей критикой либералов, наиболее последовательных критиков путинизма.

Но на самом деле в продвижении идей левого, а не правого либерализма, сторонниками которого являются почти все без исключения статусные российские либералы, нет ничего зазорного. Потому что Путин только в ранней риторике использовал популистские левые идеи, чтобы понравиться обывателю, но его политика всегда была исключительно правой, направленной на интересы крупного (а не среднего или мелкого) капитала.

И на самом деле тренд в сторону левого либерализма и вообще всего комплекса левых идей не только осмыслен, так как затрагивает интересы действительно большинства, но и этически осмыслен. Восстанавливать попранную социальную справедливость политически правильно, но для российских либералов это хуже острого ножа. Так как они практически ничем не отличаются от путинского чиновничества, кроме риторики.

То есть и путинисты, и либералы в равной мере на стороне крупного капитала, только путинисты топят за традиционные ценности и русское великодержавие, а либералы как бы за свободу, которая всему голова. И первое, и второе — идеализм, который как щит прикрывает хищный расчет. Взбираясь на котурны идеализма, его адепты как во власти, так и в фиктивной оппозиции делают вид, что бессеребренники, но удивительным образом и первые, и вторые успели в 90-х обогатиться или поработать с немалой выгодой на богатых без зазрения совести.

И, кстати, изображая из себя яростных критиков путинизма, они действительно клянут во всех грехах исключительно Путина, который тоже выступает своеобразной защитой, экраном, прикрывающим от ревизии истинные причины катастрофы 90-х и путинизма. Но либералы не хотят идти дальше фигуры Путина, и любые попытки проанализировать причины его появления, объявляют ересью. Потому что критика Певчих разоблачительна, она срывает белые одежды, делая публичным то, что под ними: сомнительную репутацию и лежалый комок совести.